Шрифт:
Как известно, после нападения Германии на Польшу Англия и Франция, в соответствии с заключенными ранее договорами, объявили войну Германии.
Но это была «странная война», как ее называли, потому что никаких активных действий ни Англия, ни Франция практически не предпринимали.
Сталин в узком кругу, среди членов Политбюро, ходил сияющий и торжественный, он считал, что достиг огромного успеха. Ну как же! Германия стала дружественным нам государством, а Англия и Франция втянулись в войну с ней. Таким образом, война от наших границ отодвинута далеко на запад, империалистические страны теперь решают свои проблемы с оружием в руках, а Советский Союз, мол, благополучно остался в стороне!
Никита Сергеевич Хрущев в своем докладе на XX съезде так вспоминал о тех днях: «Сталин воспринимал этот договор как большую удачу. Он ходил буквально гоголем. Ходил, задравши нос, и буквально говорил: „Надул Гитлера, надул Гитлера!“
Однако история показала, что Сталин оказался недальновидным политиком. Вспомните слова Гитлера о том, что «все, что я делаю, направлено против России». Благодаря договоренности со Сталиным Гитлер развязал себе руки и стал захватывать в Европе одну страну за другой, собирая силы для большой войны против Советского Союза. А Сталин из-за той же договоренности объективно даже помогал Гитлеру в этих его акциях.
Напомню строки из секретного протокола к договору о том, что договаривающиеся стороны не допустят на своей территории какой-либо агитации, которая несет вред территории другой стороны. Выполняя этот пункт решении, наша печать практически прекратила антифашистскую агитацию и пропаганду. Молотов на сессии Верховного Совета осенью 1939 года сказал:
«Известно, что за последние несколько месяцев такие понятия, как „агрессия“, „агрессор“, получили новое конкретное содержание, приобрели новый смысл… Теперь, если говорить о великих державах Европы, Германия находится в положении государства, стремящегося к скорейшему окончанию войны и к миру, а Англия и Франция, вчера еще ратовавшие против агрессии, стоят за продолжение войны и против заключения мира. Роли, как видите, меняются… Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это — дело политических взглядов Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с ней войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за „уничтожение гитлеризма“, прикрываемая фальшивым флагом борьбы за „демократию“.
Кроме прекращения антифашистской пропаганды внутри нашей страны Сталин через Коминтерн направил коммунистическим партиям директиву (и она была обязательна для выполнения всеми компартиями) о том, чтобы была свернута борьба против немецкого фашизма. В этой директиве агрессором объявлялся англо-французский империализм, и именно против него требовалось направить пропаганду и агитацию всех коммунистических партий. Этот поворот политики был не только неожиданным, а просто предательским. Для всех было очевидно, что агрессивную политику ведет фашистская Германия, и вдруг директивой Сталина все становилось с ног на голову.
Представьте себе положение только двух компартий — Франции и Англии. Значит, по логике этой директивы, после нападения фашистов на Францию Французская компартия должна была вести пораженческую политику, а французские коммунисты должны были содействовать поражению своего народа, своей армии, защищающейся от фашистской агрессии? Французские коммунисты не пошли на поводу у этого распоряжения Сталина, они звали народ к защите своей родины и организовали сопротивление гитлеровцам после захвата ими французской территории. И были они совершенно правы, хотя и не выполнили директиву Коминтерна.
Как видим теперь, Сталин объективно помогал Гитлеру в войне против Франции. Да и не только объективно, а и прямо помогал, потому что такая политика, нейтрализующая и выводящая из борьбы огромные силы коммунистических партий Европы, была действенной помощью гитлеровцам. А гитлеровская пропаганда, явно со слов самого фюрера, похлопывала Сталина по плечу, похваливая его за такую политику. Вот что писала гитлеровская газета «Мюнхенернойсте нахрихтен»:
«С момента заключения этого пакта Германия создала себе свободный тыл. Опыт мировой войны, когда Германия сражалась на нескольких фронтах, на этот раз был учтен. Победоносный поход в Польше, Норвегии, Голландии и Бельгии и, наконец, в Северной Франции был бы значительно более трудным, если бы в свое время не было достигнуто германско-советское соглашение. Благодаря договору успешно развивается германское наступление на западе».
Сталин в своих действиях, очевидно, исходил из такой логики, что в предвидении неизбежной военной схватки с гитлеровской Германией (неизбежность которой, вероятно, все же была ему ясна) он, «надув Гитлера», предпринял все меры для занятия выгодных позиций в этой будущей войне. Об этом должны были свидетельствовать присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии, что отодвинуло нашу границу далеко на запад, и попытки улучшить стратегическое положение Ленинграда ценой войны с Финляндией за Карельский перешеек.
Но вот о последнем необходимо сказать отдельно, потому что и сама война, и ее ход, и ее последствия принесли не только большой вред нашей стране, но и, что немаловажно, очень невыгодные для нас последствия, что не раз подчеркивал и Жуков.
Война с Финляндией
Граница Финляндии проходила не так далеко от Ленинграда, и город, в случае войны, могли обстреливать финские орудия крупных калибров. Финское правительство того времени, которое возглавлял Рюти, вело недружественную Советскому Союзу политику,