— Это умно придумано, очень умно!

— Ход проделали уже два дня назад.

— Умный план, очень умный план! Говорившие довольно захихикали, и до Квинеллы неожиданно дошел весь ужас того, что она только что услышала.

Это наверняка очередной ход в Большой Игре, и Рекса должны убить! Но на этот раз русские — кто же это может быть, кроме русских — подкупили двоих людей из обслуги Дома правительства.

Тихо-тихо, чтобы не выдать своего присутствия, стараясь ступать так, чтобы не хрустнула ни одна веточка под ногой, она медленно и с великой осторожностью стала выбираться из зарослей рододендронов.

Она думала, двигаясь, как ей казалось, вдоль зарослей, выйти в конце концов на тропинку, заросшую орхидеями.

И только когда она решила, что уже достаточно удалилась от тех двоих и что можно идти быстрее, с ужасом поняла, что заблудилась.

Нигде не было ни малейшего знакомого знака или ориентира, и она совершенно не представляла себе, в какую сторону идти, чтобы выйти к дому.

Она видела огромные деревья — увитые белыми клематисами, они казались совершенно одинаковыми. Кругом были рододендроны — их заросли, казалось, растянулись на многие мили и были совершенно непроходимы.

Она ожесточенно продиралась сквозь плотный кустарник, петляя то в одну, то в другую сторону, а в душе нарастало паническое чувство отчаяния и беспомощности. Неужели она не успеет?

Этим людям, кто бы они ни были, было так же, как и ей, известно, что Рекс отправится в свой кабинет сразу же после трех.

Позже уже зажгут камин, и Амару тогда не удастся спрятаться в большом широком камине и наброситься на Рекса, когда тот будет один.

Она представляла себе, хотя никогда не была в кабинете Рекса, что его письменный стол стоит у окна, а значит, камин располагается справа, слева или позади него.

Как просто можно ударить его в спину ножом или выстрелить!

Но она была уверена: раз они находятся в горах, противник воспользуется ножом, длинным и острым, с помощью которого было убито так много британских солдат и которого они боялись не меньше, чем пуль.

— Рекс! Рекс! Она знала, что должна попасть в его кабинет раньше, чем туда проберется Амар, но она заблудилась — заблудилась в этом цветочном кошмаре, в этих скорее адских, чем райских кущах!

И вдруг, когда она уже была готова кричать, звать на помощь, чтобы ее хоть кто-нибудь услышал, она увидела знакомую дорожку, поросшую орхидеями, а впереди, между деревьями, проглядывали башенки Дома правительства!

Выйдя на дорожку, Квинелла с ужасом увидела, что солнце уже довольно низко, , тени от деревьев вытянуты, и ей стало ясно, что теперь уже минуты решают, успеет ли она спасти Рекса.

Она отбросила свой зонтик и, подхватив обеими руками подол платья, побежала что было сил к дому. Никогда в жизни не приходилось ей так бегать — она должна была успеть добежать до кабинета, где Рекс сидел, склонившись над своими бумагами, не подозревая, что его караулит смерть.

Вдоль всего первого этажа проходил длинный коридор, а кабинет Рекса находился в самом его конце с западной стороны.

Как и в Лакхнау, гостиная, столовая и зал были в другом конце дома.

Чувствуя, что у нее нет времени ни звать на помощь, ни объяснять часовым у главного входа, что случилось, Квинелла ворвалась в холл и, не обращая внимания на изумленных слуг, бросилась дальше.

Она прекрасно знала, как трудно объяснить им причину такой спешки, а кроме того, они бы и не поняли ее, если бы она, запыхавшись, стала изъясняться на урду, и это только отняло бы у нее драгоценные секунды.

Повернув из холла направо, Квинелла из последних сил понеслась по коридору к кабинету Рекса. Она распахнула дверь — комната была пуста!

Рекса не было! Она почувствовала, что у нее подкашиваются ноги, но тут же усилием воли быстро закрыла дверь и осталась в коридоре.

Если Рекс жив, то нужно поймать человека, который прячется в камине, чтобы они не могли сделать повторной попытки.

Сердце ее стучало так, будто хотело вырваться из груди, губы пересохли: ведь она бежала что было мочи от самого парка. Квинелла лихорадочно думала — кто же были эти двое в саду, кроме Амара и того, кто помог ему пробраться в погреб.

Она стояла, дрожа и тяжело дыша открытым ртом, и вдруг услышала шаги: Рекс как ни в чем не бывало шел ей навстречу вдоль по коридору.

Она рванулась к нему, не думая ни о чем и не рассуждая, как ей себя вести, а только радуясь, что он жив и невредим и она может предупредить его о грозящей опасности.

Он удивленно посмотрел на нее, а она бросилась прямо ему в объятия и прижалась к нему всем телом и щекой — к его щеке.

Она быстро и едва слышно зашептала ему в ухо — он с трудом мог разобрать, что она говорит:

— Они… хотят… убить вас! О-о, Рекс… вас подстерегает… человек, чтобы… убить!

Рекс с недоумением слушал, руки его обвили ее дрожащее тело, а она продолжала торопливым шепотом: