Но вот в конце концов он обнаружил людей, хотя сначала принял их за каких-то животных, потому что они были черными, а он за всю свою жизнь видел всего лишь одного чернокожего. Этот чернокожий был рабом у мелкого торговца из Королевских Колоний, который проездом посетил Церковь Вигора примерно года два назад. Но эти люди, несмотря на цвет кожи, выглядели действительно разумными. Они собирали фрукты с деревьев и ягоды с кустов, кормили друг друга, и за ними по пятам бегали толпы маленьких чернокожих детишек. Двое юношей затеяли драку, и большой убил того, что поменьше. Вернувшись, отец избил совершившего убийство юношу и прогнал его прочь. Подняв с земли мертвое тело сына, он принес его матери. Они вместе поплакали над ним, потом уложили мертвого мальчика в ямку и завалили камнями. Затем вновь собрали свою семью и двинулись дальше. Не успели они сделать и пару шагов, как снова принялись за еду. Слезы высохли, и семья принялась жить дальше. «Это настоящие люди, — подумал Элвин. — Они ведут себя как самые настоящие люди».

Земля продолжала вращаться, и после очередного оборота планету целиком заселили люди всех цветов и окрасок — в жарких странах цвет кожи был потемнее, в холодных — посветлее. Но тут в полосе солнечного света появилась Америка. В Америке все люди были похожи друг на друга; где бы они ни жили — на юге или на севере, в холодных областях или жарких, среди ливней или засух, — их кожа была одинакового темно-красного цвета. Это было несколько странно, потому что другой материк, побольше, населенный всевозможными расами и нациями, менялся с каждым оборотом Земли. Страны перемещались с одного места на другое, все постоянно находилось в движении, каждую минуту начиналась новая война. Материк поменьше, Америку, тоже терзали войны, но течение жизни на нем было медленнее, мягче. Здесь люди жили в ином ритме. Эта земля обладала собственным сердцем, жила своей жизнью.

Время от времени из старого мира в Америку приплывали люди — в основном это были рыбаки. Они сбивались с курса, их уносило бурей, они бежали от своих врагов. Они приходили и на какое-то время подчиняли себе землю, пытались быстрее строить, быстрее размножаться, убивать побольше. Их желания напоминали болезнь. Но потом они либо присоединялись к краснокожим и растворялись среди них, либо погибали. Никому не удавалось следовать порядкам старого мира.

«До сегодняшнего дня, — подумал Элвин. — Мы оказались слишком сильны для этой страны. Когда ты несколько раз подряд простужаешься, то начинаешь думать, что больше по-настоящему не заболеешь, но потом подхватываешь оспу и понимаешь, что на самом деле никогда толком и не болел».

Элвин ощутил на плече чью-то руку.

— Вот ты чем заинтересовался, — сказал Пророк. — Ну и что ты увидел?

— Мне кажется, я видел сотворение мира, — ответил Эл. — Как в Библии. По-моему, мне явилось…

— Я знаю, что ты увидел. Приходящие сюда все видят одно и то же.

— Ты же говорил, что, кроме меня и тебя, здесь никого не было.

— Это место… Понимаешь, существует множество дверей. Некоторые идут сквозь огонь. Кое-кто проходит водой. Другие попадают сюда через землю. А некоторые оказываются здесь, упав с высокой скалы. Они приходят сюда и видят. Вернувшись, они рассказывают то, что запомнили, то, что поняли. Пока им хватает слов, они говорят, а другие слушают и запоминают. Запоминают столько, сколько способны осмыслить. Здесь видят.

— Я не хочу уходить, — пожаловался Элвин.

— Тот, другой, тоже не хочет.

— Другой? Здесь что, есть еще кто-то?

Пророк покачал головой.

— Здесь, кроме нас, никого нет. Но я чувствую его в себе, чувствую, как он смотрит через мой глаз. — Он дотронулся до скулы рядом со здоровым глазом. — Не через этот, через другой.

— И кто это такой?

— Это белый человек, — ответил Пророк. — Но это не имеет значения. Кто бы он ни был, он не причинит вреда. Может, наоборот, принесет пользу. А теперь пойдем.

— Но я хочу узнать истории, которые хранит это место!

Пророк рассмеялся:

— Ты можешь жить вечно и все равно не увидишь всех историй, хранящихся здесь. Они изменяются быстрее, чем человеческий глаз способен уследить.

— Я вернусь сюда когда-нибудь? Я хочу увидеть все, все-все!

— Мне больше не доведется привести тебя сюда, — произнес Пророк.

— Почему? Я плохо себя вел?

— Тс-с, мальчик. Я не приведу тебя сюда, потому что сам больше никогда не увижу это место. Сегодня я побывал здесь в последний раз. Я видел конец моих сновидений.

Только сейчас Элвин заметил, насколько опечален Пророк. На лице его отражалась безмерная скорбь.

— Здесь я видел тебя. Я видел, что должен показать тебе это место. Видел, как тебя пленили чоктавы. Я послал своего брата, чтобы он привел тебя ко мне.

— Ты взял меня с собой, и поэтому тебе запретили здесь появляться?

— Нет. Просто земля сделала свой выбор. Вскоре наступит конец. — Он улыбнулся, но в улыбке той промелькнула печаль. — Твой священник, преподобный Троуэр, как-то сказал мне: «Если нога твоя смертельно заболеет, отсеки ее» [18] . Правильно?

— Я этого не помню.

— Зато я помню, — промолвил Пророк. — Эта часть земли смертельно больна. Надо отсечь ее, чтобы выжила остальная земля.

— Что ты хочешь сказать? — Элвин вспомнил, как на его глазах куски земли отваливались и тонули в море.

— Краснокожие уйдут на запад от Миззипи. Белый человек останется на востоке. Та земля, где поселятся краснокожие, будет жить. Та земля, которая останется белым, умрет. Ее заполнят дым и металл, ружья и смерть. Краснокожий, который осмелится остаться на востоке, превратится в бледнолицего. А белый человек никогда не появится в западных краях от Миззипи.