— Вы ведь тетя Ларисы, я не ошиблась? Мне так неудобно отрывать вас от дел…

Инна Викторовна молча взяла гостью за обе руки и повела в дом.

— И совсем вы меня не оторвали от дел, дорогая. У меня абсолютно свободный вечер, я рада познакомиться с Ларочкиной подругой. Мне бывает стыдно, что я мало интересуюсь жизнью племянницы. Все некогда. Вот, например, сегодня. Когда вы позвонили, у меня абсолютно вылетело из головы, что у Ларочки — поход.

— Поход?..

Гостья буквально обмякла при этом известии. Будто у нее окончательно выбили почву из-под ног. А ведь она и так едва стоит на ногах. У бедняги стряслось что-то серьезное. Инна Викторовна усадила девушку в кресло и, не переставая щебетать о том о сем, притащила в гостиную закуску, кофейный ликер и фрукты. Девушка смотрела прямо перед собой, часто шмыгала носом и хрустела пальцами. Инна Викторовна знала — пальцы дрожат, с ними трудно совладать. Это бывает при сильном эмоциональном стрессе.

Инна Викторовна подвинула гостье рюмку с ликером и весело объявила:

— За знакомство! Кстати, меня зовут Инна Викторовна. А вас?

— Оксана.

— Будем знакомы, Оксана.

Выпили. Инна Викторовна щебетала, а Оксана еще некоторое время находилась в полнейшей прострации. Потом сказала:

— Значит, я не увижу Ларису еще дня… три?

— Думаю — да. Лариса — работник ответственный. У нас в семье по женской линии все такие. Сказало руководство — в поход, пойдет в поход. А как же? Такие учителя, как Лариса, для сегодняшней школы — роскошь.

Оксана рассеянно кивнула. Было видно, что она о чем-то мучительно размышляет и до Ларисы ей по большому счету как до Луны.

— Оксана, мы с Ларисой — близкие родственники. И подруги. — Инна Викторовна решила перейти на более твердый тон, которым обычно и разговаривала со всеми. — И вы можете смело мне довериться. Тем более — я врач.

Я вижу, у вас что-то стряслось. На вас напали? Я правильно поняла?

Глаза Оксаны, крупные, немного навыкат, мгновенно наполнились слезами. Она отрицательно покачала головой. В ней боролись два чувства. Ей отнюдь не хотелось изливать душу незнамо кому. Но не могла она вернуться туда, откуда только что убежала.

— Вас обидел близкий человек? — подсказала Инна Викторовна.

Оксана взглянула на нее испуганно и… разрыдалась. Инну Викторовну давно не потрясали чужие рыдания. Более того — за долгие годы работы она сама разучилась распускать слюни. А уж когда стала заниматься частной практикой и поднимать собственную клинику — научилась просто не замечать чужих слез.

Или же замечать только в интересах дела. Сегодня — особый случай. Перед ней сидела девушка чуть старше ее детей. А думы о младшей, Лизе, которую угораздило улететь так далеко от дома, последнее время все чаще сопровождались слезами. А Андрей? Тоже — хоть плачь. Вляпался по самое некуда! Вроде этой бедолаги.

Потому Инна Викторовна принялась живо хлопотать вокруг Оксаны, совать ей мокрое полотенце, наливать зеленый чай с медом, капать валерианку.

— Вы не подумайте, — захлебываясь слезами, умоляла Оксана, — Игорь не такой! Вообще у нас не было никогда, чтобы он руку на меня поднял. Никогда! А сегодня…

Инна Викторовна молчала. Вот где преимущество одиночества! Чтобы какой-то придурок на тебя еще и руку поднимал? Ну уж этого она бы не стерпела! Ее последний муж был ужасный зануда и вечно ворчал. И чего добился? Инна Викторовна не стерпела и сказала ему «прощай». И никаких страстей. Уж если с отцом своих детей она не побоялась расстаться, то что такое — третий муж? А эта бедняжка, похоже, любит своего обидчика. Страсти-мордасти.

— Темперамент подвел, — подсказала Инна Викторовна.

— Какой темперамент? Игорь знаете какой? Он раньше то и дело с цветами домой приходил. И всегда чуть ли не вприпрыжку с работы бежал. Мне все подруги завидовали. А тут — как подменили человека. Выпивать стал. И по пьяной лавочке такой злобой наливается! Обвиняет меня в таком… нарочно не придумаешь. — Глаза Оксаны, только-только начавшие подсыхать, снова наполнились влагой. — Чуть руку не вывернул!

Оксана закатала рукав и показала Инне Викторовне два внушительных синяка.

— Где же кроется причина? — как бы сама себя спросила Инна Викторовна. Этот вопрос она задавала всякий раз, когда бралась ставить диагноз. Болячка, как правило, налицо. Яснее ясного. А вот причина бывает разная. И лечить надо причину. Инна знала это точно — болячку без причины лечить бесполезно.

Инна Викторовна задала свой вопрос в никуда и ответа, собственно, не ждала. Она рассуждала вслух. Но Оксана не знала привычек Инны Викторовны и вопрос восприняла конкретно. И хозяйка заметила, что ее гостья смешалась и как-то даже испугалась. А чего пугаться-то? Известное дело: если вдруг ни с того ни с сего мужик начинает вести себя по-свински — этому должна быть причина. Говорят ведь: не буди во мне зверя. Так ведь кто-то этого Зверя разбудил? Элементарно.

— Я думаю… его сглазили! — быстро сказала гостья и даже будто обрадовалась тому, что нашлась. — Да, его сглазили. Нам все завидовали, абсолютно все. Даже мои близкие подруги. Даже свекровь. Они с дедом, как кошка с собакой, а мы всегда — душа в душу.

Инне Викторовне стало интересно. Она любила докопаться до истины. Конечно, то, что лепечет это дитя, — сущая дребедень. Что значит — сглазили? Если так рассуждать, то у нас полстраны сглазили. Мужики пьют, женщины гуляют, дети наркоманят. Сглаз и порча. Нет, милочка, причина имеется, и ты наверняка ее знаешь. И почему-то скрываешь. А дело-то без причины с мертвой точки не сдвинется.