– Возможно. Там множество складов. Помнишь шумиху в газетах, когда их пытались превратить в рестораны и сувенирные лавочки? Эта история поставила крест на карьере прошлого мэра. Никто не хочет превращать Молена-Пойнт в коммерческий центр.– Дульси потёрлась мордочкой о плечо Джо.– Да, можно сходить к пристани и посмотреть. Сесили… – Она замолчала, её глаза округлились. – Или в камере хранения. –Дульси уставилась на Джо глазами, чёрными как полированный обсидиан. – К северу от города есть хранилища. Чарли держит там свои инструменты, лестницы и всякую всячину для ремонта и уборки. Интересно, в боксе такого хранилища картины в большей безопасности, чем на складе? И ещё: поехала бы Сесили одна в два часа ночи в район складов?

– Если, конечно, картины у Сесили.

– Если они в хранилище, тогда должна быть какая-то квитанция. У Чарли есть такая, я видела её в комоде, засунута в чековую книжку.

– Ага, а ты просто случайно проходила мимо.

– На самом деле, я разглядывала её художественные альбомы. Она не против, если я брожу вокруг.

Пробежав через галерею, Дульси запрыгнула на стол Сесили и начала просматривать бумаги в стоявшем наверху ящике, а затем в небольшом лотке, засыпанном записками и открытками.

Дульси подцепила когтями ящик картотеки. Пока она рылась там, Джо обошел галерею по периметру, осматривая эркеры и надеясь, что одно из окон окажется открытым. Когда он вернулся, из ящика торчали только задние ноги и хвост.

– Заодно поищи запасной ключ от входной двери, – сказал он.

Дульси подняла голову и внимательно посмотрела на Джо. Должно быть, его детство действительно было ужасным. Он не переносил ощущения ловушки, хотя очень редко говорил об этом.

Ящик был заполнен папками, в которых лежали брошюры и рекламные проспекты персональных выставок, вырезки из газет и рецензии. В некоторых также хранились полноцветные оттиски статей из глянцевых журналов, посвященные работам того или иного художника. К каждой папке был прикреплен инвентарный список с перечислением названия, техники и размеров каждой картины, полученной галереей, дата получения, даты выставок, в которых она участвовала, а также информация о принятии или возврате работы. Здесь же были упоминания о полученных премиях и отзывы.

В списке также указывалась дата, когда картина была продана, её цена, имя и адрес покупателя. Все списки были написаны мелким аккуратным почерком. На букву «Ж» было три папки.

Папка Джанет содержала список её работ, принятых галереей, но все они поступили к Сесили несколько месяцев назад. Две трети картин были проданы. Дульси не обнаружила никаких признаков больших поступлений, впрочем, даты могли быть подделаны. А когда кошка поочередно открыла ящички поменьше, то нашла там лишь всякие канцелярские мелочи: степлер, ручки, наклейки, писчую бумагу и конверты. В одном из ящиков рядом с коробочками скрепок оказались россыпь браслетов и губная помада.

Дульси возвращала на место ресторанные счета, когда внезапно завыла сирена сигнализации. Она слетела со стола, столкнувшись с Джо. Звук сирены шёл волнами, приводя маленьких взломщиков в трепет.

Джо толкнул её назад, в темноту между окнами. У Дульси шерсть встала дыбом, а сердце учащённо забилось.

– Они пришлют патрульную машину, – сказал Джо. – Я искал путь к выходу и нечаянно пересёк луч.

Они замерли, прислушиваясь к нараставшему вою сирены, и Дульси развернулась в сторону хранилища.

– Нет, – зашипел Джо, – не туда, там даже нет окон. Давай сюда, под стол.

– Но…

На улице сверкнули огни, и полицейский автомобиль подкатил к тротушру. Диери машины распахнулись, оттуда выскочили двое полицейских, светя фонариками сквозь стекло, и кошки попятились под стол.

– Пригнись, – прошептала Дульси. – Твои белые отметины светятся как неон, спрячь лапы.

Джо нагнул голову и поджал лапы, превратившись в сплошной серый шар. Из переулка за галереей завыла вторая сирена.

– Если они нас увидят, – сказала Дульси, – постарайся принять дружелюбный вид.

– Ты думаешь, это забава.

– Успокойся, что они могут сделать? Если они станут светить прямо сюда, развернись и улыбайся. Представь себе, что ты здесь живешь, попытайся сыграть эту роль.

– Дульси, копы знают, что у Сесили в галерее нет кошек. Когда они откроют дверь, нужно смываться. I

– Откуда им знать, что у неё нет кошек? А даже если и так, что с того? Они просто подумают, что нас заперли здесь случайно. А что им ещё думать? Что они будут делать, арестуют нас?

– Ты оставила открытым ящик стола.

– Ох… – она дернулась.

Джо схватил её зубами за шиворот:

– Тихо, нас увидят.

Она пожала плечами, широко раскрыв изумленные глаза:

– Чего ты боишься? – мягко спросила она.

Джо был готов драться, располосовать любую руку, которая к ним потянется: он действительно был испуган.

– Они подумают, что мы бродячие и вызовут «ловил».

У «ловил» из приюта для бродячих животных были клетки на замках. Поскольку Джо вырос в переулках Сан-Франциско, он гораздо больше знал об ужасах подобных приютов, чем Дульси, и гораздо больше боялся полиции. Кто мог справиться с тренированным полицейским? Любой коп владеет хитрыми приёмами и может схватить тебя за хвост и загривок, лишив возможности сопротивляться.