Бернина оторвалась от изучения экономического раздела газеты.

— А ты не можешь его куда-нибудь на время пристроить? — спросила она холодно. — Наверняка существуют специальные приюты для кошек.

— Да я это первым делом и предложила Грили, но он и слышать ни о чем таком не желает.

Бернина пожала плечами и вернулась к газете. Дульси задумчиво принюхалась к униформе Мэйвити, пытаясь обнаружить запах упомянутого кота.

Однако ей удалось различить только щекочущий ноздри аромат гардении — видимо, от стирального порошка. Спрыгнув на пол, она обнюхала обувь Мэйвити.

Ни единого намека на кота. Белые ботинки пахли кремом для обуви и бархатцами — должно быть, Мэйвити наступила на цветы, пробираясь в тумане через сад; их золотистая пыльца не сколькими штрихами окрасила белую кожу. Расстроенная, что ей так и не удалось унюхать неизвестного кота, Дульси снова свернулась калачиком и стала наблюдать за Мэйвити.

— Я говорила Грили, что кот мог бы делать свои дела и на улице. Почему бы и нет, тем более что я живу на краю песчаной пустоши? Но нет, даже если кот ходит на улицу, все равно ему требуется ящик со свежим песком прямо на кухне. Ну и что тут скажешь — запах и все такое. Я говорила Грили, что это его работа — менять песок, всего-то несколько шагов надо пройти.

Но мне приходится напоминать ему снова и снова. И в довершение ко всему этот кот пометил мне мебель, и теперь в доме стоит вонь. Боже мой, это просто какой-то кошмар! Мне, на верное, уже никогда не удастся это отмыть. И почему коты так делают?

Дульси поперхнулась, подавив смешок. Она не осмеливалась взглянуть на Джо, боясь, что не сможет удержаться от смеха.

— И все-таки, несмотря на этого кота, хорошо, что Грили приехал. Он же был здесь в последний раз четыре года назад. В конце концов, Грили, Дора и Ральф — моя единственная родня. — Мэйвити усмехнулась. — Надеюсь, они уместятся в моем «жучке» вместе со всем своим багажом, раньше у них всегда получалось. — Она взглянула на Бернину и снова потянулась погладить Дульси. — Не каждый день родные приезжают погостить.

Пытаясь скрыть веселье, Дульси перевернулась на спинку и замерла, помахивая лапками в воздухе. Мэйвити такая славная: минуту назад она жаловалась, а теперь начинает сама проявлять сочувствие и заботу. Она целую неделю что-то готовила и пекла для Грили, его дочки и зятя, так что они должны остаться довольны своим визитом.

Дульси осознала, что улыбается, только когда Вильма строго посмотрела на нее и поспешно поднялась, увлекая за собой Мэйвити.

— Омлет с овощами готов. Пора есть, а то сгорит. Пойдемте за стол.

И она направилась на кухню, слегка подтолкнув Мэйвити и метнув на кошку такой суровый и предостерегающий взгляд, что Дульси кувырнулась, слетела с дивана, пулей промчалась в спальню и спряталась под кровать.

Там, свернувшись в полумраке, ей удалось немного успокоиться и подавить мяукающий смех, но и Мэйвити, и Вильма, рассердившаяся на нее из-за того, что она улыбалась, выглядели так забавно — не расхохотаться было почти невозможно. Неужели Вильма не понимает, как трудно ей сдерживать смех? Иногда Дульси казалось, что без пластыря — чтобы залепить рот и щеки — не обойтись.

Лежа на спине и разглядывая пружины кровати, она размышляла о Грили и его коте.

Неужели грабителями были они?

Но это казалось невозможным. Не могла разгадка преступления так легко упасть в их мохнатые лапы, словно это была вытряхнутая из клетки мышь.

Вчера ночью они с Джо прошли за стариком и Азраилом почти через весь город, пока не потеряли их из виду. Держась в тени, они добрались до оживленного шоссе № 1 и были вынуждены из предосторожности отступить перед потоком стремительно несущихся машин. Они увидели, как кот вспрыгнул старику на плечо, а тот бегом пересек шоссе, уворачиваясь от автомобилей. Ни один зверь в здравом уме на такое не решится.

Джо и Дульси посидели на краю тротуара, высунув носы чуть ли не на полосу движения, и надышались таким количеством окиси углерода, которого хватило бы, чтобы свалить быка. Они горячо спорили, последовать ли им дальше через эту смертельную ловушку, а тем временем старик с котом быстро удалялись.

— Да от тебя там только мокрое место останется! — сказала она. — Если хочешь, лезь в эту мясорубку, а я не намерена. Там темно, хоть глаз выколи, эти водители просто не увидят тебя. И ни один грабитель не стоит того, чтобы из-за него превращаться в котлету.

Впервые она отважилась так нападать на Джо, и впервые он проявил хоть какой-то здравый смысл.

Однако затем, видя, как парочка быстро прошла два квартала к югу и снова пересекла шоссе, на этот раз в сторону города, они все-таки повздорили.

— Дурят они нас! — прошипел Джо. — Гоняют, как несмышленых котят за веревочкой. Надеялись, что нас тут колесами размажут.

Он напрягся, готовый сорваться с места вслед за ними. Однако Дульси не шевельнулась.

— Мы так всю ночь можем гоняться. Они не пойдут домой, пока мы будем следить за ними.