Мейстер Лювин оттянул цепь, натиравшую ему шею.

– Тебе бы проводить побольше времени с другими детьми…

– Ненавижу других детей. – Бран подразумевал Уолдеров. – Я же приказывал, чтобы их отправили прочь.

– Фреи – воспитанники твоей леди-матери, – посуровел мейстер, – и присланы сюда по ее особому указанию. Ты не можешь прогнать их – кроме того, это нехорошо. Куда они денутся, если мы их прогоним?

– К себе домой. Это из-за них меня разлучили с Летом.

– Маленький Фрей не хотел, чтобы на него нападали, – не больше, чем я.

– Это был Лохматый Песик. – Большой черный волк Рикона так одичал, что даже Бран иногда его боялся. – Лето никогда никого не кусал.

– Лето перервал человеку горло в этой самой комнате – забыл? Пойми: те милые волчата, которых вы с братьями нашли в снегу, выросли в опасных зверей. Фреи правильно делают, что опасаются их.

– Это Уолдеров надо было отправить в богорощу. Пусть бы играли там в своего лорда переправы, а Лето опять бы спал со мной. Если я принц, почему вы меня не слушаетесь? Я хочу кататься на Плясунье, а Элбелли не выпускает меня за ворота.

– И правильно делает. В Волчьем Лесу опасно – ты сам должен был это понять после своей последней прогулки. Хочешь, чтобы разбойники взяли тебя в плен и продали Ланнистерам?

– Лето спас бы меня, – упорствовал Бран. – Принцам всегда разрешают плавать по морю, охотиться на вепря в лесу и поражать цель копьем.

– Бран, дитя мое, зачем ты так мучаешь себя? Когда-нибудь ты сможешь проделать все это, но пока что тебе всего восемь лет.

– Лучше бы я был волком. Тогда я жил бы в лесу, спал, когда захочу, и нашел бы Арью и Сансу. Я отыскал бы их по запаху и спас, а когда Робб пошел бы в бой, я дрался бы рядом с ним, как Серый Ветер. Я разорвал бы глотку Цареубийцы своими зубами, вот так, и война бы кончилась, и все вернулись бы в Винтерфелл. Если бы я был волком. – И Бран завыл:

– Оооооо-ооо-оооооооо.

Лювин повысил голос:

– Настоящий принц был бы рад…

– АААААА-ООООООООООО, – завыл Бран еще громче. – ОООО-ООООООООООООООООО.

– Ну, как знаешь, – сдался мейстер и ушел с горестным и в то же время недовольным видом.

Когда Бран остался один, выть ему сразу расхотелось, и через некоторое время он умолк. «Я и был им рад, – с обидой сказал он про себя. – Я вел себя как настоящий лорд Винтерфелла – разве не так?» Когда Уолдеры только прибыли из Близнецов, это Рикон хотел, чтобы они уехали. Хочу мать, отца и Робба, визжал четырехлетний малыш, а не этих чужих мальчиков. Как раз Брану пришлось его успокаивать и оказывать Фреям радушный прием. Он предложил им мясо, мед и место у огня – даже мейстер Лювин сказал потом, что он молодец.

Но это все было до игры.

Для игры необходимо было бревно, шест, водоем и большое количество шума. Главное условие составляла вода, как заявили Брану оба Уолдера. Вместо бревна можно обойтись доской или даже рядом камней, а вместо шеста взять ветку, да и кричать не обязательно, но без воды играть невозможно. Поскольку мейстер Лювин и сир Родрик не отпускали детей в Волчий Лес на поиски ручья, пришлось ограничиться одним из мутных прудов в богороще. Уолдеры никогда еще не видели, как горячая вода выходит из земли с пузырями, но оба согласились, что так играть будет еще лучше.

Их обоих звали Уолдер Фрей. Уолдер Большой сказал, что в Близнецах целая куча Уолдеров, и все они названы в честь их деда, лорда Уолдера Фрея. «А в Винтерфелле у всех свои имена», – надменно заявил Рикон, услышав об этом.

По правилам игры бревно клали поперек водоема, и один игрок становился посередине с шестом. Это и был лорд переправы, и когда другие приближались к нему, он говорил: «Я лорд переправы, кто идет?» Тогда другой игрок должен был сказать, кто они такие и зачем им нужно переправиться на ту сторону. Лорд мог заставить его поклясться и ответить на его вопросы. Правду говорить было не обязательно, но клятву надо было соблюдать, пока не скажешь «чур-чура», и весь фокус заключался в том, чтобы сказать «чур-чура» так, чтобы лорд переправы не заметил. Тогда можно было попробовать сшибить лорда в воду и стать лордом самому, но только если ты сказал «чур-чура» – иначе ты вылетал из игры. Лорд же мог скинуть в воду кого и когда угодно, и палка была только у него.

На деле игра сводилась к пиханию, тычкам и, падениям, а также спорам о том, сказал кто-то «чур-чура» или нет. Уолдер Малый был лордом переправы чаще других.

Он назывался Уолдером Малым, хотя был высок и толст, с красным лицом и большим круглым пузом. Уолдер Большой был, наоборот, тощим, остролицым и на полфута ниже Малого. «Он на пятьдесят два дня старше меня, – объяснял Уолдер Малый, – потому и считается, что он больше, зато я расту быстрее».

– Мы двоюродные братья, а не родные, – добавлял маленький Уолдер Большой. – Моего отца зовут Джеммос – он сын лорда Уолдера от четвертой жены. А мой кузен – Уолдер, сын Меррета. Его бабушка была Кракехолл, третья жена лорда Уолдера, и как наследник он стоит впереди меня, хотя я и старше.

– Всего на пятьдесят два дня, – возражал Уолдер Малый. – И Близнецы все равно никому из нас не достанутся, глупая голова.

– Нет, достанутся – мне. Впрочем, мы не единственные Уолдеры. У сира Стеврона есть внук, Уолдер Черный, четвертый по очереди наследник, есть Уолдер Рыжий, сын сира Эммона, и Уолдер-Бастард – он вообще не наследник и зовется Риверс, а не Фрей. И еще девочки, которых зовут Уолдами.

– И Тир. Ты всегда забываешь про Тира.

– Он Уолтир, а не Уолдер. И он идет после нас, поэтому его можно не считать. Ну его, он мне никогда не нравился.