Шрифт:
— Ходор? — Конюх послушно отдал меч Мире, но вид у него был растерянный.
Жойен снова вгляделся во мрак и вдруг ахнул.
— Что случилось? — спросила Мира.
— В деревне люди.
— Кроме того, которого мы видели?
— Да. Вооруженные. Я видел у них топоры и копья. — Никогда еще голос Жойена не звучал так по-ребячьи. — Они шли под деревьями.
— Сколько их?
— Много. Не могу сосчитать.
— Конные?
— Нет, пешие.
— Ходор, — испуганно сказал Ходор. — Ходор. Ходор.
Бран и сам немного испугался, но не хотел показывать этого перед Мирой.
— А вдруг они придут сюда?
— Не придут. — Мира села рядом с ним. — Зачем им это надо?
— Чтобы укрыться, — мрачно сказал Жойен. — Если буря не утихнет. Мира, ты не могла бы спуститься и запереть дверь?
— Я ее даже закрыть не смогу, так она перекосилась. Через решетку им все равно не пройти.
— Кто знает. Они могут сломать замок или петли или пролезут через бойницу, как мы.
Молния прорезала небо, Ходор заскулил, и над озером прокатился гром.
— ХОДОР! — взревел он, зажав уши, и заковылял по кругу в темноте. — ХОДОР! ХОДОР! ХОДОР!
— НЕТ! — заорал на него Бран. — ПЕРЕСТАНЬ ХОДОРИТЬ!
Но пользы это не принесло.
— ХООООООДОР! — стонал великан. Мира попыталась поймать его и успокоить, но он отшвырнул ее в сторону. — ХООООООООООООООООДОР! — Молния сверкнула снова — теперь уже Бран, Мира и даже Жойен кричали хором, пытаясь заставить его замолчать.
— Да тихо ты! — взвизгнул Бран, пытаясь словить Ходора за ногу, когда тот пробегал мимо.
Ходор споткнулся и внезапно умолк. Мотая головой, он уселся на пол и даже не обратил внимания на очередной раскат грома. Трое остальных едва осмеливались дышать.
— Бран, что ты с ним сделал? — прошептала Мира.
— Ничего. Я не знаю. — И все-таки он что-то сделал. Он потянулся к нему, как к Лету, и на долю мгновения сам стал Ходором. Бран испугался.
— Там, на берегу, что-то происходит, — сказал Жойен. — Кажется, я видел, как кто-то из них показывает на башню.
«Не стану я бояться», — сказал себе Бран. Он принц Винтерфелла, сын Эддарда Старка, почти что взрослый мужчина и к тому же оборотень, а не какой-нибудь малыш вроде Рикона. Лето не стал бы бояться.
— Это скорее всего люди Амберов, — сказал он. — Или Кнотты, или Норри, или Флинты с гор, а может, даже братья Ночного Дозора. Какие на них плащи, Жойен, — черные?
— Ночью все плащи черные, мой принц. Молния слишком быстро гаснет, чтобы рассмотреть, что на них надето.
— Черные братья были бы конные, разве нет? — насторожилась Мира. Брану в голову пришла еще одна мысль.
— Не важно, кто они. Сюда они все равно не доберутся, если у них нет лодки и они не знают про дорожку.
— Про дорожку? — Мира взъерошила Брану волосы и поцеловала его в лоб. — Милый ты наш принц! А ведь он прав, Жойен: про дорожку они не знают. А если б и знали, то все равно не нашли бы ее ночью и в дождь.
— Ночь когда-нибудь да кончится. Если они останутся тут до утра… — Жойен помолчал и сказал: — Они раздувают огонь, который разжег тот, первый. — Снова вспыхнула молния, наполнив башню светом и четкими тенями. Ходор раскачивался, мурлыча что-то себе под нос.
В этот яркий миг Бран почувствовал страх Лета. Он закрыл два глаза, открыл третий, человечья кожа сползла с него, как плащ, и он оставил башню позади.
…И очутился под дождем с набитым олениной брюхом. Он затаился в кустах, а небо над ним сверкало и гремело. Запах гнилых яблок и мокрых листьев почти заглушал человечий дух, но и он тоже чувствовался. Люди двигались под деревьями, позвякивая своими твердыми шкурами. Мимо прошагал человек с палкой — натянутая на голову шкура делала его слепым и глухим. Волк обошел его, прокравшись за мокрым терновым кустом и под голыми ветками яблони. Он слышал людские разговоры, и сквозь запахи дождя, листьев и лошади пробивался резкий красный смрад страха.
Джон
Под ногами расстилался буро-зеленый ковер из палых листьев и сосновых игл, еще сырой после недавних дождей и чмокающий во время ходьбы. Вокруг стояли огромные голые дубы, высокие страж-деревья и целые полчища гвардейских сосен. На холме виднелась еще одна заброшенная башня, почти до самой вершины заросшая толстым зеленым мхом.
— Кто построил их все — какой-нибудь король? — спросила Игритт.
— Нет, простые люди, которые здесь жили.
— Куда же они все подевались?