— А потом он неделю из земли вырастал, — вступил в разговор Гаран, вздрагивая и оглядываясь. — Будто бы дерево… На площади посреди села сначала земля зашевелилась, потом руки показались, потом голова… Люди, что по соседству жили, дома свои бросили и попрятались, кто куда!

— А потом, — снова вступила женщина, — запустил в озеро чудовище, пиявку такую величиной с бревно, а на пиявке — вымя коровье и рога… С тех пор рыбу никто не ловит и не купается…

— Близко подойти страшно! — выдохнул старший парень.

— Потом он в пещере колдовал, — шептала женщина, — а теперь вот…

— Теперь свататься надумал, — перебил Гаран. — У кого девки на выданье — вот кому беда, вот кто дрожит сейчас. Приходит, стучит в ворота — и попробуй не открыть. Гадюк приносит целый клубок. Не приведи небо его на улице встретить, оттого прячутся все… Тебе повезло. Ему ведь наплевать, свой или пришлый.

— Спасибо, — медленно сказал Руал. — Вы меня спасли, оказывается…

Помолчали. Тихонько, как бы вполсилы, поскрипывал сверчок.

— А что бывает с девушками? — хрипло спросил Ильмарранен.

— С девушками?

— К которым он сватается.

— Да ничего пока… Выбирает он, вроде. Посватается да и уходит, девки только страху набираются. Невесту, говорит, в дом свой введу… Да пока не увёл никого.

— У нас, слава небу, невесты-то нет, — сказал Гаран со скрытым торжеством. — Сыновья у меня во какие, видишь? А Гарра пока что мала, к счастью. Потому нам везёт ещё…

— Покаркай, — оборвала его жена и решительно поднялась: — Ну, поболтали — хватит. Будем укладываться. Завтра у соседей спрошу, выходил он сегодня или нет.

— Да нет, наверное, — с деланной уверенностью заметил младший парень.

— Его уже дня три как нет… Может, и помер вовсе.

— Помолчи, — испуганно прикрикнул на него отец. И добавил шёпотом: — Он бессмертный, говорят. А бессмертный потому, что когда ему приходит время умирать, за него другие… Ну, понимаешь. Другие за него мрут, вроде бы взамен.

Женщина вся передёрнулась:

— И охота языками чесать, да ещё на ночь… Пойдём, — обратилась она к Руалу, — пойдём, я тебе с мальчишками постелю.

Все вместе вышли из кухни, парни сразу поднялись по лестнице наверх, Гаран отправился запирать входную дверь, а женщина скрипнула дверцей низкого шкафчика и извлекла оттуда пару чистых простыней.

Её вдруг напряжённо, сдавленно окликнул муж:

— Лита, Лита… Подойди…

Она вздрогнула и чуть не выронила бельё:

— Что?!

— Подойди…

Женщина быстро вышла в прихожую, за нею следом вышел и Руал.

Гаран стоял, приникнув к небольшому квадратному окошку, вырезанному в дверях. Пальцы его на дверной ручке сжимались и разжимались:

— На нашу улицу свернул, — он старался говорить как можно тише и спокойнее.

Женщина оттолкнула его и взглянула сама. Охнула:

— Светлое небо… К кому это?

— К Мартам, наверное… — шептал Гаран. — У них целых две взрослых дочки…

— Что ж он, двоих посватает?

— Можно мне посмотреть? — спросил Руал из-за их спин.

Они обернулись разом. Потом женщина посторонилась и дала Ильмарранену подступить к окошку.

Серединой улицы медленно, то приплясывая, то замирая, двигалась до смешного нелепая фигура — длинный, когда-то роскошный камзол, красные башмаки с бантами, пышный кружевной воротник, в пене которого то ныряла, то выглядывала на поверхность маленькая, обтянутая морщинистой кожей старческая голова в чёрном кудрявом парике, из-под которого свисали длинные седые патлы. Злой колдун то насвистывал безгубым ртом, то напевал что-то тонким, сладким голосом, то принимался подскакивать на месте с задорным мальчишеским азартом. В правой руке его болтался тёмный клубок, в гуще которого Руал, покрывшись холодным потом, разглядел змеиные головы.

— Не смотрите, — сказал Гаран. — Он посватается к Мартам и уйдёт. Это наши соседи.

— Справа или слева? — шёпотом спросил Руал.

— Справа, — отозвалась женщина.

Руал молчал. Он видел, что колдун уже миновал соседний справа двор, но не стал говорить об этом.

— Что он делает? — напряжённо спросил Гаран.

Колдун тем временем поравнялся с воротами его дома.

— Что он делает? — спросила женщина и отодвинула Руала от окошка. Руал кусал губы.

— Нет, — сказала женщина громко.

В ворота постучали.

— Долго ходили, долго бродили, а след к вам привёл! — донёсся от калитки дребезжащий голосок. — У вас товар, у нас купец, дородный молодец!

Женщина пошатнулась. Руал подхватил её — боялся, что она упадёт.

— Не открывайте, — сказала женщина. — Это ошибка.

В ворота снова постучали — громко, трижды.

— У вас золотая курочка, у нас красный петушок! Открывай, хозяин, снаряжай дочкину судьбину!

С топотом скатились с лестницы парни — полуодетые, перепуганные. Младший кинулся к матери и, как ребёнок, зарылся лицом у неё на груди.