Лишь минут через пять прихожу в себя и нахлобучиваю на костер остатки ящика. Спать не решаюсь долго, обдумывая предстоящую реакцию племени на ночное ЧП. Его итоги безрадостны — руки обожжены, коробка практически погибла, едва не потерян костер. И тут мне стало отчего-то ужасно смешно! Мокрый насквозь, в глупой желтой накидке, я стоял под дождем и хохотал так, как давно уже этого не случалось. Но делал это, вероятно, все же недостаточно громко. Племя не проснулось, оглушенное привычным шумом ночного ливня.

Утром по всему лагерю видны следы ночной трагедии. По расположению углей можно безошибочно определить почти все мои передвижения. С трепетом ожидаю праведного гнева со стороны племени, надеясь, что обойдется все же без мордобоя, хотя потеря драгоценного ящика может подтолкнуть соплеменников к противоправным действиям.

— Ну что, сжег ящик? — почти по-отцовски ласково спрашивает Игорь.

— Да, — почти краснею.

— Ну, теперь ты — наш главный костровой, — почти серьезно говорит Игорь.

Я прощен.

Завтракаем жареными плодами хлебного дерева, которые по вкусу напоминают картошку фри. Пища богов! Чтобы добыть вожделенные продукты, пришлось использовать шестиметровый шест, веревку и топор.

Вскоре на горизонте появляется дорогой гость. Сергей Бодров несет в руках какие-то палки. Выглядит интригующе. Мысль «сейчас будут бить за ящик» отпадает, когда палки оказываются при ближайшем рассмотрении копьем, духовым ружьем и смешной рогаткой. Такую рогатку можно представить в руках у жестокого малолетки из детской сказки. Стрелять из нее — только руки увечить.

Оружие выдано на день — для тренировки. Завтра конкурс, в котором понадобятся навыки охотников. Племя оживает, кружится вокруг интересных вещей, как дикари перед стеклянными бусами. Моя первая попытка бросить копье, как ни странно, удачна. Пока я безуспешно дергаю прочно застрявшее в дереве копье, соплеменники пытаются установить очередность, чтобы пострелять из духового ружья. Атмосфера накаляется: ружье — одно, желающих — много. Со стороны мы сейчас, наверно, похожи на неразумных подростков. То ли деградируем, то ли в детство впадаем.

Бодров предупредил, что у копьеметателя самая ответственная миссия, но мой первый удачный бросок всех так вдохновил, что отвертеться от самой сложной роли нереально. Копьеметателем на конкурсе быть мне. Это окончательно стало ясно после нескольких неудачных бросков Сергея. Начинаю тренироваться. Бросок — мимо. Бросок — в цель! У Игоря тоже незавидная участь. Он специализируется на стрельбе из убогой рогатки, попасть из которой чрезвычайно сложно. Продолжаю тренироваться. Бросок — мимо, бросок — в цель! Еще бросок — и наконечник ломается.

При первой же попытке починить этот охотничий инструмент я порезался, а при следующем броске копье выходит из строя окончательно. Я вне себя. Новый болезненный порез, самая ответственная роль на завтрашнем испытании, а копья у метателя нет — СУПЕР!

…Анька загорала на берегу, когда к ней подсели Сергей с Наташей. Сергей рассказал о своем разговоре с Надей.

Н а д я: Ты, Сергей, больше Аню не обижай!

С е р г е й: Аню? Я ее ни разу не обидел!

Н а д я: А она сказала, что ты ее несколько раз обижал. И поэтому она будет голосовать против тебя на следующем совете. Ты, Сережа, еще нужен в лагере, а вот Аня — нет. Давай голосовать против Ани вместе.

С е р г е й: А как же Игорь?

Н а д я: Игорь нужен нам. Но, поверь, и его время придет. Сейчас — Аня.

Аня с грустью пересказала мне этот вечерний разговор, и сразу у меня возникла куча вопросов, а на верху этой кучи сидел главный вопрос — кому верить? Разгадку для себя я нашел в последней фразе Сергея, обращенной к Ане: «Надо вычеркивать интриганку Надежду»!

«Интриганка Надежда» до сих пор ни разу не предлагала мне голосовать против кого-либо, а вот «благородный» Сергей отметился уже дважды, и вполне могу предположить, что он и мне расскажет какую-нибудь душещипательную историю с финальным, конкретным предложением. Анька же полностью деморализована, не понимая, кому верить. Да, она вполне может стать разменной пешкой в чужой игре. Это несправедливо. Я обещаю ей свою помощь и напоминаю о нашем уговоре — друг против друга не голосовать.

Заснул с трудом. В голове непрерывно выстраиваются цепочки, комбинации, расклады. Невозможно до конца понять, кто врет на самом деле. Знаю лишь одно: Наташе верю меньше всех. Ее новый друг Сергей сделал все, чтобы отправить домой ее старого друга Бориса, а она закрыла на это глаза. А еще раньше Сергей вычеркивал и Наталью. Непримиримые антагонисты стали друзьями не разлей вода. Так, возможно, иногда случается, но я не верю в чистоту этого союза.

В общем, до утра я так и не разобрался, кто из нас тот самый Пиноккио с длинным носом, но твердо решил сделать это завтра. Рано или поздно наступит день совета, и тогда я могу потерять моего единственного друга на острове. Потерять только потому, что две силы борются друг с другом нечестными методами, отводя опасность от себя. Значит, мне надо действовать.