В следующие 10 лет положение ухудшилось еще больше, доходя до катастрофы. Потребление сахара уменьшилось на 93%, соли — на 72%, угля — на 50%. Спички для многих стали роскошью (!), люди снова начали возвращаться к огниву и лучине! Население удерживалось в подчинении жесточайшим террором. Курс был задан еще в 1925 г. В октябре газета «Речь Посполита» писала:

«На южных окраинах создалось фатальное положение; если в течение нескольких лет не произойдет перемены, вспыхнет одно сплошное вооруженное восстание. Если мы не потопим его в крови, оно отторгнет у нас несколько провинций. Ответ на восстание один — виселица, и больше ничего. Необходимо все тамошнее население сверху и донизу подвергнуть такому террору, чтобы в жилах застыла кровь». (Хороша буржуазная «демократия»?!)

Правительство отвечало народу расстрелами демонстрантов и стачечников. Одновременно оно пыталось укрепить свое положение финансовой реформой (1924), заключением союза с Ватиканом (1925), политикой уступок кулачеству (за счет середняков и бедноты).

В среде господствующего класса нарастали внутренние распри. Усиливалась среди оппозиции тяга к террористическим методам борьбы. В 1922 г. президент-пилсудчик Г. Нарутович был убит террористом-эндеком художником Е. Невядомским. В Западной Украине и Западной Белоруссии шла борьба трудящихся за воссоединение с советской Украиной и Белоруссией.

Острейшая ситуация разрешилась тем, что в мае 1926 г. произошел военный переворот и к власти прорвались пилсудчики, поддержанные кулацкой партией «Вызволение» (основана в 1915 г.), реакционным руководством ППС, буржуазно-националистическими элементами Западной Украины и Западной Белоруссии, а также английским и американским империализмом.

На открытое вмешательство в польские дела советское правительство не решилось. Начиная с декабря 1925 г. (XIV съезд партии) в партии начались неистовые фракционные бои, связанные с попытками троцкистско-зиновьевской группировки захватить в стране и партии власть, ниспровергнув Сталина. Кроме того, существовал еще ряд причин. О них Сталин сказал в 1926 г. вполне откровенно:

«Несомненно, что рабочие и крестьяне связывают с борьбой Пилсудского чаяния о коренном улучшении своего положения. Несомненно, что именно поэтому верхушка рабочего класса и крестьянства так или иначе поддерживает борьбу Пилсудского, как представителя мелкобуржуазных и мелкодворянских слоев против познанцев, представляющих крупных капиталистов и помещиков. Но несомненно также и то, что чаяния некоторых слоев трудящихся классов Польши используются в настоящее время не для революции, а для укрепления буржуазного государства и буржуазных порядков.

Играют тут роль, конечно, и некоторые внешние факторы».

«В связи с этим встает вопрос о Польской коммунистической партии. Как могло случиться, что недовольство значительной части рабочих и крестьян в Польше пошло водой на мельницу Пилсудского, а не Коммунистической партии Польши? А случилось это, между прочим, пото— му, что Польская коммунистическая партия слаба, до последней степени слаба, что она еще больше ослабила себя в происходящей борьбе своей неправильной позицией в отношении войск Пилсудского, ввиду чего не могла стать во главе революционно настроенных масс». (Соч., т. 8, с. 169, с. 171-172.)

Общий итог по пункту о Домбале таков: следовало бы опубликовать (на основе документов!) подробную биографию Домбаля, выпустить сборник его работ и книгу под названием «Домбаль и Тухачевский». Фигура этого польского и белорусского лидера в настоящее время очень неясна (почти забыта!) и дает повод к всевозможным спекуляциям, что совершенно недопустимо.

Второй эпизод: Тухачевскому ставятся в вину «шпионские дела» с майором Нидермайером, передача ему секретных сведений о РККА (1931). Кто такой этот Нидермайер?

Отто фон Нидермайер (1885-1948) — кадровый офицер немецкого рейхсвера (по основной профессии — артиллерист), учился в Мюнхенском университете (география, геология). Окончил до Первой мировой войны Академию Генерального штаба, принимал участие в этой войне, считался специалистом по России, свободно говорил по-русски, знал шесть иностранных языков, многократно бывал в разных городах СССР, хорошо знал обстановку в стране. Являлся видным офицером немецкой разведки: Берзин в 1928 г. называет его «махровым разведчиком Генерального штаба». Сам себя Нидермайер любил называть «немецким Лоуренсом», что вполне соответствовало действительности. Ибо он успешно работал также в Аравии, Иране, Египте, Сирии, Палестине. Бывал также в Стамбуле и Кабуле. Работа в Турции была предметом его особой гордости, так как он состоял тогда на службе в Генеральном штабе турецкой армии и командовал немецким экспедиционным корпусом. Последний сражался против английских войск в Аравии, а командовал им знаменитый английский разведчик Лоуренс.

За проделанную ценную работу на Востоке Нидермайер получил награду из рук кайзера Вильгельма II. Был адъютантом военного министра Гесслера (1920), после чего перешел к «русским делам». В 1924 г. генерал Сект отправил его в СССР вместе с полковником Кестрингом, Фишером и майором Чунке для руководства обучением немецких офицеров в Липецке и Казани. Одновременно являлся военным атташе в Москве (до 1931 г.). Выехав, уже не возвращался, но туда ездила его жена — под предлогом гостевания у Гартмана, нового военного атташе.