— Если мы внутри какого-то помещения, то и наши тюремщики могут быть где-то рядом, но за его пределами.

— Да. — Он не отрицал такой возможности. — Но судя по тому, как нас обеспечили всем необходимым, они предпочли оставить нас здесь одних и надолго, а сами уехали очень далеко.

Кэрол побледнела.

— Оставить нас одних здесь? Ты думаешь?

— А почему нет? Операция была спланирована… до мельчайших деталей… И они не причинили нам большого вреда.

— Не причинили вреда?

— Конечно, предпочли использовать наркотики, чтобы отключить нас, хотя вполне могли покалечить или оставить здесь, к тому же без еды и воды, но не сделали этого.

— Думаешь, это террористы?

— Вряд ли. Но я могу и ошибаться. Они вели себя очень профессионально, очень уверенно. Террористы обычно нервничают и плохо умеют пользоваться оружием.

На это возразить было нечего. В отличие от Алвеша, ей не удалось оценить действия похитителей.

— Брать меня в подземном гараже — это был явный вызов. Скорее всего, они привыкли, и им даже нравился риск. Во всяком случае, тот, с которым я схватился, наверняка человек, имеющий подобный опыт. Бывший солдат или наемник. У него очень быстрая реакция.

— Я боюсь, — прошептала Кэрол. Неожиданно большая теплая рука коснулась ее кисти. — Полиция, наверное, уже ищет нас, — попыталась подбодрить себя Кэрол. Впервые в жизни она подумала о полиции не как об угрожающей, а как о защищающей силе. — Алвеш не ответил. Она взглянула умоляюще, ища поддержки. — Вероятно, информацию уже передали по телевидению. Все уже знают о нас, и, конечно же, кто-то где-то видел нас. Возможно даже, таких людей несколько, — продолжала Кэрол.

— Да, — наконец бесстрастно произнес он, уставившись на стакан воды. — Возможно. — И вдруг перебил неожиданным вопросом: — Расскажи мне о Гарри.

От неожиданности Кэрол растерялась.

— О Гарри?

— Он ведь тоже волнуется сейчас из-за твоего исчезновения.

Она немного подумала и покачала головой.

— Еще нет. Мы ведь не слишком следим друг за другом.

— Ты хочешь сказать, он привык, что ты приходишь поздно? — удивленно спросил Алвеш.

— Каждый может иногда остаться у друзей. Гарри очень хороший человек, но у него слишком, на мой взгляд, однообразная жизнь. А я люблю перемены, — призналась девушка. — Мы не слишком часто проводим время вместе. Когда он предложил мне переехать к нему…

— А когда это было?

— Год назад.

— Где ты с ним познакомилась?

— Я знаю Гарри всю жизнь, — усмехнулась Кэрол. — Ну, с четырнадцати лет.

— С четырнадцати? — Лицо Алвеша потемнело. На нем появилось какое-то странное выражение. Слишком странное для такой безобидной информации.

— А что в этом такого? — нахмурилась Кэрол.

— Ну, если для тебя в этом нет ничего странного, то мне нечего сказать. А где твои родители?

— Я всю жизнь прожила со своим дедушкой.

— И он не защитил тебя от этого грязного старикашки? — брезгливо поморщился Алвеш.

От удивления Кэрол раскрыла рот.

— Это ты Гарри называешь грязным старикашкой?

— А как еще можно назвать старика, соблазнившего девочку? Или ты считаешь это в, порядке вещей?

Кэрол сощурилась, блеснув своими кошачьими глазами.

— Так ты решил, что мы с Гарри любовники? О Господи! Хорошего же ты обо мне мнения. Извините, судя по всему, я разочарую вас, мистер де Оливейра, но Гарри лишь хозяин дома, в котором я живу, и мой друг. Также и друг моей семьи.

— Друг семьи? — недоуменно спросил он.

— Гарри знал моего отца и деда. — Кэрол залпом выпила стакан воды, чтобы унять гнев.

— Когда же он заметит твое отсутствие?

— Не знаю. Во всяком случае, не сегодня. Он обычно ложится очень рано, когда меня еще нет дома. А вообще, как правило, я отсутствую весь день. Мы не всегда встречаемся даже за завтраком. Я работаю, и очень часто — сверхурочно. Между прочим, официанткой… А не шатаюсь по улицам в надежде повыгоднее продать свое тело, как считают некоторые, — пыталась поддеть его Кэрол. — То, что я поздно возвращаюсь домой, еще не дает никому права считать меня шлюхой.

Темные глаза задумчиво остановились на ее лице. Губы дрогнули.

— Конечно. Еще раз, прости меня. Но ты так сексуальна… Твой взгляд, походка, тембр голоса, все сразу вызывает желание. Хотя теперь я уже не уверен, что ты сама осознаешь это хотя бы наполовину, — мягко добавил он.

Кэрол смотрела на Алвеша широко раскрытыми от удивления глазами. Он сделал это заявление-признание с какой-то отстраненной сдержанностью, почти бесстрастно, как будто босс обсуждал профессиональные качества своего работника. Но никто, никто никогда раньше не говорил с ней так, тем более мужчина. Щеки ее запылали. Он отодвинул пустую тарелку и встал из-за стола.