— Рахулу в 1949 году исполнилось всего двенадцать или тринадцать лет! — воскликнул Фарук. — Какое безрассудство! Промила говорила об импотенции мальчика, потому что у него не происходила эрекция или потому, что он не мог длительное время сохранять эрекцию с проституткой. И старый Тата поверил ей!

— Ну, это я и имел в виду, когда сказал, что диагноз несколько преждевременный. Превращение в мужчину начинается в 11 или 12 лет с того, что яички становятся более твердыми. Этот процесс обычно завершается за пять лет, хотя другие его признаки, например, появление волос на груди, могут развиваться еще десять лет, — объяснял Тата номер два.

Теперь доктор Дарувалла был совершенно уверен, что младший Тата пользовался текстом из книги.

— Иначе говоря, ты имеешь в виду, что рост волос на лобке у Рахула мог оказаться замедленным. Его слишком рано было называть каким-то евнухом! — воскликнул Фарук.

— Ну, понимаешь, сказать «евнухоидизм» — это совсем не значит, что кого-то назвать «евнухом», — стал объяснять доктор Тата.

— Двенадцатилетнему или тринадцатилетнему мальчику ставить подобный диагноз рановато, согласен? — спросил Дарувалла.

— Да, правильно. Такой диагноз более подходит восемнадцатилетнему парню с микроскопическим членом, — согласился доктор Тата.

— Боже мой! — воскликнул Фарук.

— Ну, не забывай, все члены семьи Рай довольно странные, — стал объяснять Тата.

— Да, она предоставляет хорошую возможность поставить наибольшее число неправильных диагнозов, — продолжил Дарувалла.

— Я бы не стал называть это «неправильным диагнозом». Просто нельзя заранее знать такие вещи наверняка, — защищался доктор Тата.

Фарук понял, почему после этого его собеседник захотел сменить тему разговора.

— Готов ответ относительно девочки. Мистер Сабхаш передал мне твое желание, чтобы анализ сделали побыстрее, — сказал Тата.

На самом деле мистер Сабхаш сообщил Дарувалле, что тест на СПИД займет по крайней мере два дня или больше, если первая фаза анализов даст положительные результаты.

— Во всяком случае, с ней все нормально. Анализ отрицательный, — произнес доктор Тата.

— Быстро сделали. Это результаты анализа девочки Мадху? Ее имя — Мадху? — в ответ спросил Дарувалла.

— Да, да. Я как раз смотрю эти результаты. Написано имя Мадху. Тест отрицательный. Мистер Сабхаш только сейчас положил результаты на мой стол, — сказал Тата. Теперь пришла его очередь проявлять нетерпение.

«Сколько лет мистеру Сабхашу? » — захотел спросить Дарувалла, однако у него за один разговор оказалось много проблем. По крайней мере теперь можно увезти девочку из города. Фарук поблагодарил Тату номер два и повесил трубку. Он хотел вернуться к сценарию, но вначале позвонил в офис Ранджиту: пусть секретарь сообщит мистеру Гаргу, что анализ у Мадху на СПИД не подтвердился. Доктор не хотел говорить Гаргу такие вещи, которые могли бы доставить ему удовольствие.

— Быстро сделали анализы, — сказал Ранджит, возвращая Даруваллу к действительности.

Почти все внимание доктора занимали мысли о сценарии. В таком состоянии его гораздо больше волновали те дети, которые требовали его забот.

Доктор помнил, что попросил Ранджита позвонить жене карлика и сообщить, что Мадху и Ганеша приедут в цирк. Доктору надо было узнать, где в штате Гуджарат сейчас находился цирк. Фаруку следовало позвонить также новому миссионеру и предупредить иезуита о том, что уик-энд они проведут в поездке с детьми в цирк. Однако доктора манил к себе сценарий и вымышленный мистер Мартин оказался более желанным существом для Фа рука, чем Мартин Миллс.

К сожалению, чем более яркими были его воспоминания и чем красочнее описывал он номера «Большого Королевского цирка», тем больше возникала и крепла в нем убежденность: в «Большом Голубом Ниле», куда они с Мартином Миллсом доставят настоящих детей, их ждет большое разочарование.

Что же до реального Мартина Миллса и того, насколько он соответствовал придуманному мистеру Мартину, то по этому поводу Фарук чувствовал лишь небольшую вину. Сценарист подозревал, что из сумасшедшего тяжеловеса он создал дурачка, выступающего в легком весе, однако это было лишь самое невинное подозрение. В сценарии, когда миссионер первый раз приезжает к детям в цирк, он скользит и падает в слоновье дерьмо. До Фарука пока еще не доходило, что настоящий миссионер, возможно, попал бы в еще более ужасную дрянь по сравнению с испражнениями слона.

Слова «Слоновье дерьмо» не годились для названия хотя он и выписал их на поля страницы, когда впервые эта фраза пришла ему в голову. Сейчас он ее перечеркнул: в Индии такой фильм запретят. Кроме того, кому захочется идти в кино под названием «Слоновье дерьмо»? Люди не возьмут с собой детей, а ведь фильм рассчитан на детей. Дарувалла с надеждой подумал, что хоть кто-нибудь заинтересуется им. Ему в голову полезли всякие мрачные мысли. Вот что делает неуверенность в себе. Она, как старый враг сценариста, тут же поразила его. А ведь Фарук вначале хотел приветствовать ее, как друга.