— Нет, ничегошеньки. Наш банк данных был гол, как зад русалки.

Фолкейн крепче обнял Койю за талию. За время его отсутствия она, должно быть, прошла по девятому, ледяному, кругу ада.

— Я боялся, что она не дойдет, — задумчиво проговорил он.

— Ты хочешь сказать, что ее могли перехватить? — спросила Койя.

— Ja, — прорычал ван Рийн. — Космическая служба, больше некому. Нетрудно понять, что им приказали всю корреспонденцию на мое имя переправлять куда-то еще.

— Но это незаконно! — возмутилась Койя.

— За всем этим, разумеется, стоят «Домашние Компании», и при сложившихся обстоятельствах им чихать, законно это или незаконно. Надеюсь, ты пользовался шифром, Дэви.

— Да, разумеется, — ответил Фолкейн. — Не думаю, что они уже успели разгадать его.

— Нет, но, как ты понимаешь, они не позволили мне получить преимущество, а обстановка хуже поноса. Я был в этом уверен на семь и три десятых… А, вот мы и пришли.

Все поднялись по ступенькам, пересекли веранду и вошли в несколько легкомысленно обставленную комнату, где стоял накрытый стол, ломившийся от яств и напитков.

Чи вспрыгнула на стул, свернулась на нем и затараторила:

— Полагаю, вы слышали о битве, которая разгорается на Обители Мрака. Мы там побывали. Но прежде эти wan-yao jan-qwo chai reng pfs-s-s-t бабуриты упрятали нас за решетку.

В этой фразе, произнесенной на родном языке цинтианки, содержалась краткая оценка всех предков бабуритов, их нравственной и телесной чистоты, равно как и участи, которая постигла бы их, будь на то воля Чи Лан.

— О нет, — выдохнула Койя.

— Погодите, погодите, — скомандовал ван Рийн. — Я решил, что сперва нам надо отведать шнапса, да запить его литровым глоточком пива и закусить спинкой селедки или еще чем-нибудь таким, дабы наполнить трюмы. Ты же не хочешь, чтобы твой новый малыш пристрастился к адреналину, а?

— И эта юная леди тоже, — вставил Эдзел, потому что смех Хуаниты стих, сменившись тревожным молчанием. Эдзел повернулся, снял девочку со своих плеч и принялся перебрасывать с одной исполинской ручищи на другую. Хуанита завизжала от восторга. Родители не роптали, ибо с Эдзелом ребенок был в большей безопасности, чем с любым другим их знакомым, да и с ними самими.

— Ну-с… — что-то мешало Фолкейну безоглядно предаться удовольствиям, — как дела дома?

— Да никак, разве что часовой механизм адской машины уже тикает, — отвечал ван Рийн. — Байард Стори в последний раз попытался втянуть меня в союз с «Семеркой», сиречь сделать ее подчиненным. Я велел ему катиться, и он покинул Солнечную систему. В остальном — только слухи да радиообзоры, авторам которых я бы сделал прививку от истерии.

— Кто такой Байард Стори? — спросила Чи.

— Один из директоров «Галактических проектов», делегат луноградского слета, — ответил ван Рийн. — Нечто вроде рупора «Семерки», но я подозреваю, что он и есть рулевой.

— Хм-м, да, теперь припоминаю. Я случайно увидел его в выпуске новостей, — вставил Фолкейн. — Мне очень понравилось его краткое, резкое и прямое заявление для репортеров, в котором ровным счетом ничего не говорилось. — Он повернулся к Койе: — Ну да ладно. Ты не хочешь рассказать мне что-нибудь интересное, дорогая?

— О, мне предложили контракт с «Грузовыми перевозками Дэнструпа», — ответила Койя, назвав одну из независимых компаний в рамках Лиги. Койя уже не занималась торговым первопроходчеством и поэтому работала на дому в качестве компьютерного программиста высокой квалификации. — Они хотели получить оценку своей наилучшей стратегии на случай войны. Она всех приводит в ужас, никто не знает, какие будут последствия, никто не хочет войны, но мы безвольно плывем по течению. Это ужасно, Дэви. Ты представляешь себе, насколько это ужасно!

Фолкейн коснулся губами ее волос.

— Ты согласилась на эту работу?

— Нет. Как я могла согласиться, не зная, что сталось с тобой? Я занималась всякой текучкой, чтобы скоротать время.

И… много играла в теннис и ему подобные игры, это помогало засыпать.

Подобно мужу, Койя не верила в успокоительные снадобья. В какой-то степени не верил в них и ван Рийн. Алкоголь был нужен ему не как костыль, а скорее как хворостина.

— Пейте вы, слюнтяи! — взревел он. — Или я должен вливать это в вас через капельницу? Вы благополучно прибыли домой, вот что важно. Так радуйтесь же. А потом взгляните на этот заваленный лакомствами стол и набрасывайтесь на них.

Эдзел поставил Хуаниту на землю.

— Пошли, — сказал он. — Сядем в уголке и устроим чаепитие.

Девочка погладила Чи. Цинтианка покорилась судьбе и только помахала хвостом.

И все же они не могли долго делать вид, будто за голубым небосводом не существует вовсе никакой вселенной. Вскоре троица с «Через пень-колоду» уже рассказывала о том, что ей довелось пережить. Ван Рийн слушал внимательно и прерывал повествование гораздо реже, чем Койя; то и дело вставляющая то вопрос, то восклицание. Наконец ван Рийн спросил: