— Да! — Тони гордо выпятил грудь. — Дядя Дейвид сказал, что все мужчины в нашей семье с детства учились ездить верхом. Это называется тра… тра… траци…

— Традиция?

— Ага! — Личико Тони просияло. — Он говорит, так я лучше узнаю поместье. Ты знаешь, что дедушка владеет большей частью той земли, что мы видим из окна?

Линда застегнула ему рубашку, поправила джемпер и снова опустилась на подушки. Бесполезно спорить. Сейчас ей слишком плохо, чтобы ввязываться в драку. Пусть Дейвид говорит ему что хочет. Как только она снова встанет на ноги, они уедут.

— Так, можно, я пойду?

Видимо, Тони все-таки испытывал угрызения совести, потому что придвинулся к кровати, вместо того чтобы броситься к двери.

— Почему бы и нет? — спокойно сказала Линда, удовлетворенно отметив, что действовала правильно. — Только не говори дяде Дейвиду, что я нездорова. Когда ты вернешься, у меня уже, наверное, все пройдет.

Но Линда не поправилась ни на этот день, ни на следующий. Головная боль, у которой была, казалось, столь очевидная причина, переросла в лихорадку, и из Лангмера был вызван доктор, который поставил диагноз: простуда. Видимо, постоянные стрессы ослабили сопротивляемость организма, а непривычный холод довершил дело.

Как бы то ни было, Линде пришлось остаться в постели.

В последующие дни она мечтала только об одном: чтобы Дейвид подольше оставался в Лондоне. Он уехал вскоре после их разговора, как и планировал, и Линда была очень рада предоставившейся ей передышке. Единственным неудобством было то, что Тони теперь гулял гораздо меньше: дедушка был слишком занят, а с бабушкой ему было скучно. Миссис Даркин делала что могла, но у нее было полно собственных обязанностей, а к Сьюзен миссис Бакстер относилась не настолько хорошо, чтобы позволить ей присматривать за ребенком.

— Тони действительно нужна няня, — объявила Шарлотта в одно из нечастых посещений больной. — Ребенок нуждается в присмотре. Нельзя, чтобы он целый день играл в комнате!

— Нет смысла нанимать няню, если я собираюсь уехать в Лондон, как только смогу, — слабо отозвалась Линда. — Очень сожалею, но я так решила. — Она помолчала. — Тони, разумеется, сможет приезжать сюда на каникулы и праздники.

— Как это любезно с твоей стороны! — Шарлотта поджала губы, но потом, видимо решив, что не стоит ссориться с невесткой, изобразила вежливую улыбку. — Но ведь ты, надеюсь, уедешь не раньше Нового года и позволишь Тони провести первое в Англии Рождество в его семье?

Я теперь его семья! — мысленно возразила Линда, но сдержалась. Пока она не увидится с адвокатом Алана и не выяснит свое материальное положение, нет смысла задирать нос.

Кроме того, напоминание о Рождестве смутило Линду. Смерть Алана заставила ее позабыть о времени, но нельзя закрывать глаза на то, что до Рождества осталось всего три недели.

Контора адвоката Алана находилась в Лондоне, и она должна была лично прибыть туда, чтобы утвердить завещание. Ей сообщили, что необходимо обсудить некоторые детали и уточнить кое-какие дополнения.

Линда ничего не знала о дополнениях, но не придала этому особенного значения. В конце концов, ей была известна последняя воля Алана: они вместе составляли свои завещания. А всякие подробности и дополнения, которые адвокат имел в виду, очевидно, относились к Тони.

Однако пока ей не станет лучше, у нее нет никакого выбора. Может быть, удастся съездить в Лондон на денек перед Рождеством и там зайти в адвокатскую контору. Но с исполнением планов придется подождать до Нового года, а до тех пор не стоит вступать в конфликт с родителями Алана.

Поэтому Линда постаралась найти достаточно уклончивый ответ, который, видимо, удовлетворил свекровь. В конце концов, пока мне ничто не грозит, уговаривала она себя. Если Дейвид вздумает рассказать все родителям, они могут просто не поверить ему. А если и поверят, то, уж конечно, не одобрят его поведения: Алан был их старшим сыном, и они горячо любили его. Они никогда не позволят опозорить его память!

Линда провела в постели целых десять дней, и еще неделя прошла, пока она достаточно окрепла, чтобы спуститься вниз. Доктор сказал, что выздоровление затянулось из-за плохого аппетита. Одно время он даже побаивался, как бы простуда не перешла в воспаление легких.

Поэтому, несмотря на все протесты Линды, миссис Даркин заставляла ее съедать до конца все, что она готовила. Зато к тому времени, когда Линда смогла встать и одеться, она чувствовала себя окрепшей.

Что до Тони, то он был в восторге, когда она встала на ноги. Линда боялась, что Дейвид, узнав о ее болезни, примчится из Лондона и, воспользовавшись ее беспомощностью, станет проводить как можно больше времени с мальчиком. Но этого не произошло. Возможности Тони развлекать себя самому совершенно иссякли, и теперь он с удовольствием сопровождал маму в прогулках по саду.