— Можно?

Не дождавшись от него ответа, она прошла внутрь и уселась на кровать. Кровать была достаточно высокой, так что ноги девушки не касались пола. Франциска сбросила туфли и положила ногу на ногу. Поза позволяла увидеть очень многое из того, что не следовало бы так откровенно демонстрировать постороннему мужчине. Симон заставил себя унять пробежавшую по телу дрожь.

— Мне дадут здесь попробовать виски? — осведомилась она и, потянувшись, весьма недвусмысленно откинулась на подушки.

Грудь обозначилась под платьем еще более отчетливо, чем прежде. Симон продолжал стоять и спокойно смотрел на нее. Внезапно в памяти всплыли слова Клаудии: «…не хочу, чтобы она была рядом. Я боюсь ее». Он услышал сам себя как бы со стороны, произносящим слова, адресованные Франциске, о том, что ему сейчас значительно приятнее было бы пить виски внизу на террасе… При этом он указывал тростью на больную ногу. Шустер повернулся и вышел из спальни.

— Жаль, — произнесла Франциска вполголоса, но так, чтобы хозяин услышал.

Когда она вышла из спальни, Симон держал в руках бутылку «Макаллен». Уже когда они спустились на террасу, Франциска сказала, что устала и хотела бы попрощаться.

— Большое спасибо за вино и интересную беседу.

Поцеловала его в щеку и сказала, что найдет дорогу сама.

Симон погасил везде свет и, стоя на террасе, выкурил еще одну сигару. Небо было безоблачным и звездным. Когда Симон ложился спать, намного позже обычного, он почувствовал, что соображает совсем плохо.

Традиционный летний праздник, организуемый клубом Фонтане в последнее воскресенье августа, играл в общественной жизни Грюневальда весьма значительную роль. Эта традиция зародилась еще в конце XIX века. Тогда были построены первые особняки в этом районе Берлина. Наряду с постоянными членами клуба, а их было около пятидесяти человек, на ежегодную встречу приглашалось еще человек сто гостей. Это были представители политических кругов, делового мира, деятели культуры, спортсмены, руководители различных союзов и объединений. Главным условием было то, что все они были родом из Грюневальда. Симон прилагал в последние годы все усилия, чтобы, как он выражался, «разрушить провинциальный уклад клуба» и осторожно, не нарушая традиций, превратить летний праздник в мероприятие общегородского масштаба, однако консервативно настроенные члены клуба никак не давали ему сделать это. Как исключение, для «укрепления контактов», на праздник приглашали представителей прессы. Впрочем, всех письменно предупреждали о том, что выдавать в печать какие-либо отчеты об этом мероприятии крайне нежелательно. Считалось дурным тоном распространять сведения о том, кто посещал праздник и о чем там говорили. Много лет назад в одной из региональных газет все-таки был опубликован отчет о торжестве. С тех пор журналисты этой газеты не удостаивались приглашения на праздник. Устрашающий пример возымел действие. В прессе больше не появилось ни одной, даже маленькой, заметки на эту тему.

В саду под навесом расставили и накрыли столы. Погода все еще стояла очень жаркая, солнце палило нещадно. Такое лето выдавалось едва ли раз в столетие. Даже сегодня, в один из последних дней августа, термометр показывал тридцать четыре градуса в тени. Симон проверял, все ли подготовлено в баре, организованном во дворе, и как раз в этот момент к микрофону, установленному на ступенях террасы, подошел доктор Мальц. Он попросил у Симона разрешения произнести приветственную речь, однако умолчал, о чем намерен говорить. В динамиках раздалось легкое покашливание.

— Глубокоуважаемые дамы и господа! Позвольте мне ненадолго привлечь ваше внимание.

Гул голосов стих, и установилась полнейшая тишина. Симон не спеша направился к террасе, на ступенях которой стоял его друг.

— Сначала позвольте сердечно приветствовать вас от имени хозяина нашего праздника, Симона Шустера, и поблагодарить за то, что вы почтили нас своим присутствием. Вопреки всем традициям сегодня к вам обращается не хозяин этого дома, а совершенно посторонний человек, то есть я. И на то есть особые причины. Я процитирую афоризм Мари фон Эбнер-Эшенбах, чтобы пояснить свою мысль. Афоризм гласит: «Один из редчайших подарков, которые нам может преподнести жизнь, — это возможность совершить уместное благодеяние». Сегодня, дамы и господа, у вас есть такая возможность, мы дарим вам ее.

Несколько минут доктор Мальц рассказывал о проводимых в Дрездене днях культуры и целях этого мероприятия. Он, разумеется, не забыл упомянуть, что главным спонсором дней культуры является ипотечный банк «Берлин-Дрезден» и что сам он, доктор Хартвиг Мальц, — один из основателей группы по возрождению церкви Фрауенкирхе в Дрездене.

Потом он поведал гостям об идее Симона организовать в следующем году в рамках дней культуры литературный фестиваль и высказал мнение, что это не противоречит многолетним традициям клуба. В заключение доктор Мальц объявил, что по окончании его выступления каждый из присутствующих сможет на деле убедиться в правильности приведенной им цитаты и пожертвовать в фонд фестиваля некоторую сумму денег. С этой целью несколько членов клуба обойдут всех гостей с ведерками, в которых обычно охлаждают шампанское.

— Задумайтесь над тем, что каждый взнос — это реальная помощь для дела восстановления Фрауенкирхе. И позвольте напомнить вам: «Да не оскудеет рука дающего». Заранее благодарю вас за великодушие.

Когда доктор Мальц закончил свое выступление, раздались одобрительные аплодисменты, и Симон увидел, что гости потянулись к своим кошелькам. Откуда-то всплыл Макс и шепнул Симону на ухо, что сейчас они в момент насобирают денег на строительство павильона. Лицо Шустера так вытянулось от удивления, что Макс рассмеялся. Многие гости даже обернулись на этот смех.