— Я просто жил в свое удовольствие, и все тут… Ну и творил всякие вещи… Много чего натворил.

— Но ничего не создал. И не собирался создать. Слушай, Рик, тебе не приходило в голову, что в этом пророчестве что-то есть?

Он засмеялся:

— Считаешь, в мантии супергероя я буду смотреться лучше, чем в наручниках?

— Просто мне кажется, — тихо промолвила Майо, — что такая одежда тебе очень пойдет.

Она так это сказала, что Рик замер. Он даже дышать перестал, а придя в себя, подхватил Майо на руки…

Наконец они отпустили друг друга.

— Рик, нам следует поговорить. Осталось очень мало времени, пора что-то предпринять!

— Нечего предпринимать, кроха. Когда-нибудь позже, может, и появятся варианты, а сейчас, раз мы не умеем махать крылышками, как эта девчоночка, остается просто сидеть и ждать. Во всяком случае, против тебя они ничего не имеют. Ты, как говорится, чиста.

— Даже думать такое стыдно! — Майо передернула плечами. — У меня нет страха за свою жизнь. Я совсем о другом. Там, под землей, ты мечтал вышвырнуть вон Фаллона с его сворой.

Рик кивнул, кошачьи глаза метнули искры.

— А согласен ли ты пойти вместе с нами, с Хью Сент-Джоном? Я тебе точно скажу: наше движение — последняя надежда для планеты. Может, ты именно тот человек, который воплотит идею единства в реальность Старуха не болтала языком попусту, наподобие истеричной гадалки с магическим кристаллом. Она говорила дело. Учение о веерообразно расходящемся будущем принято даже на Земле. Там оно называется «теорией зондирования».

В возбуждении Майо сильно, до боли, сжала ладонь Рика:

— Поймай за хвост свое будущее! Отлей его в форму, построй его, сделай свое будущее великим, чтобы люди помнили тебя до тех пор, пока у них есть голос, чтобы передавать из уст в уста легенду о Рике Урк-харте!

Рик глядел на Майо во все глаза, ничего не видя. Он взволнованно смотрел куда-то сквозь нее, далеко-далеко… Затем резко поднялся и стал мерить террасу шагами.

— Моя тень… Весь Марс…

Майо медленно откинулась назад, наблюдая за ним, и ее лицо приняло вдруг странное выражение. Девушку кольнул какой-то неопределенный страх.

— А почему бы и нет?.. Клянусь небесами, почему нет? — Рик остановился, обращаясь к Майо не как к собеседнице, а словно разговаривал с неодушевленной точкой пространства. Он весь пылал; внутренний жар сделал его похожим на разгоряченного ковкой Талоса из древних мифов. — Почему нет? Фаллон, Шторм, Сент-Джон… Почему не я? Ухватить свое будущее — так! Будущее, а вместе с ним — целую планету… Планету, которая ждет, кто возьмет ее. Почему не мне быть этим человеком?

Слова его гулко взлетали под мраморные своды.

— Рик!.. — прошептала Майо.

Он едва ли ее слышал.

— Вам известно, кто такой Ричард Гунн Уркхарт?.. — Рик говорил медленно, с достоинством, а последние слова произнес, будто магическое заклинание. — Никогда раньше я не осознавал себя… Я просто не понимал, зачем живу!

Запрокинув голову, он торжествующе рассмеялся; эхо вторило раскатам его хохота. Майо сидела перед ним посреди мехов и ярких шелковых тканей, неподвижная и молчаливая. Сноп солнечного света бил из окна.

Рик опустился на колени и взял Майо на руки.

— Мы пойдем вдвоем. Ты именно та женщина, какая нужна мне, — сильная, готовая быть рядом, словно отточенное оружие. Вместе, Майо! И я украшу тебя ожерельем, главный камень в котором — планета Марс!

Он поцеловал девушку.

Но губы Майо не отвечали. На них была холодная горечь, привкус слез.

Рик отпрянул, внезапно остыв.

— Что случилось?

Девушка взглянула на него. Слезы текли по ее щекам, оставляя дорожки, блестевшие в свете угасающего дня. Она не плакала — чувства, бурлившие внутри, были слишком глубоки для рыданий.

— Я люблю тебя, Рик, — выговорила она.

— Конечно. А я — тебя.

— Нет… В тебе нет любви — такой, которую я имею в виду. Половина тебя уже проснулась — та твоя часть, что была подмечена старой марсианкой и напугала ее. Это — сила. Но к ней еще нужна душа.

Глаза Рика сузились:

— О чем ты говоришь?

— Я думала, что ты — такой человек, который всем нам необходим. Сильный, способный вдохнуть новую жизнь в умирающую планету… Но ты даже краешка не понял из того, о чем шла речь. Ты вместо жизни принесешь Марсу смерть… Смерть и разрушение, если останешься в живых.