– Чудо из чудес… Посчастливилось же мне дожить до этих дней!

Саикмар только головой качал, не в силах вымолвить ни слова.

– Разве могут так вести себя паррадайлы?
– наконец выпалил он.
– За несколько часов он так обжился среди нас, словно ничего другого раньше и не делал! Даже дети без страха подходят к нему и гладят ему шею! Неужели он такой же, как те дикие звери, за которыми мы столько лет охотились?

Маддалена сказала:

– Расскажи мне, Саикмар, твои люди всегда преследовали паррадайла как опасного хищника и охотника за человеком?

– Нет.
– Саикмар уселся на свою кровать.
– По крайней мере, не в Карриге. Так охотятся за твивитами, за моим тотемом, потому что они режут молодых граатов и иногда убивают детей или старых крестьянок. Но паррадайл всегда был для нас чем-то иным. Королевская Охота - церемония, священное действо. Мы почитаем паррадайла и восхищаемся им, даже когда убиваем его.

– Я не знаю обычаев твоего города, Саикмар, - сказала она.
– Ты хочешь сказать, что паррадайла убивают не потому, что он угрожает человеку, но потому, что его знатность переходит на того, кто его убивает?

После короткого молчания Саикмар кивнул:

– Да. Я думаю, что так оно и есть.

– Паррадайл действительно опасен для людей?

– Нет, среди курящихся гор живет только один из видов… говорят, самый крупный. По ту сторону западного океана, должно быть, есть много этих животных. В стране, где человек ни разу не появлялся… Или, как говорят древние легенды, может быть, это та самая страна, из которой людей изгнали из-за заносчивости перед богами. Племена рыболовов западного побережья, чьи ладьи иногда далеко заплывают в океан, рассказывают о паррадайлах, которые часто кружат над морем и над их островами и иногда бросаются на ладьи. Рыбаки говорят, что многим из них удавалось спастись только потому, что с ними были искусные стрелки из лука, которые сбивали животных. Один раз я видел шкуру такого паррадайла, она была той же формы, но иной окраски, чем у наших паррадайлов. Есть еще один вид на юге, но такие редко появляются у курящихся гор, потому что король ревниво защищает свое главенство и прогоняет всех чужаков.
– Он сжал кулаки и вздохнул.
– То есть так было. За всю жизнь я знал только того старого короля, которого убил Белфеор; никакого другого я себе представить не могу. Но я хотел ответить на твой вопрос. Да, есть правдивые истории о том, что паррадайлы на юге нападают на граатов, а некоторые утверждают, что они крадут и детей. На юге их не считают священными… но это ты, естественно, знаешь. У Дайомара живут паррадайлы?

Живут ли? Маддалена не имела понятия. Она дипломатично сказала:

– Естественно, я видела кое-каких, но мы не интересуемся ими так, как люди из Каррига.

– Да, конечно, - к ее облегчению, недоверия в нем не чувствовалось, - он был слишком взволнован.
– Но я слышал, что на юге за ними охотятся по-настоящему, что их убивают даже ради мяса. Это не так?

– Отчего же, все так, - сказала Маддалена наугад; но ей хотелось разобраться во всем поосновательнее - дело казалось очень важным. Она задумчиво вымолвила: - Если я правильно поняла, то паррадайлы из округи Каррига - самый крупный вид. Значит, им приходится есть больше, чем другим. И, несмотря на это, они не обкрадывают ваших крестьян?

– Никогда. В каждом дворе есть уголок, где для паррадайлов оставляют еду. Если колют скотину, то часть туши отдают им. Если караваны уплачивают пошлину, то обязаны отдать двадцатую часть солонины и сушеной рыбы, - все это раскладывается возле вулканов, чтобы паррадайлы могли насытиться. Это очень древний обычай, и я думаю, что паррадайлы им весьма довольны.

– И никто не жалуется, что приходится отдавать им пищу… ну, например, в годы плохого урожая?
– выпытывала Маддалена.

– Ну, поворчать-то люди могут, - пожал плечами Саикмар.
– Но я не думаю, чтобы они отказали паррадайлам в пище. А то было бы не лучше, чем на юге, где паррадайлы крадут животных с пастбищ.

– Похоже, что люди и паррадайлы пришли к какому-то молчаливому соглашению, - сказала Маддалена. И внезапно ее осенило. Она аж подскочила от волнения.
– Саикмар! А почему бы людям и паррадайлам не сделать еще один шаг и не стать союзниками?

– Что?

– Паррадайл помог нам обоим: принес нас из своей пещеры в святилище. Мы помогли ему - дали ему тепло, крышу над головой, пищу. Без сомнения, этот зверь способен на высокие чувства - вплоть до благодарности. Почему бы нам не попытаться полностью приручить его - чтобы он мог увезти нас в Карриг, когда придет весна?

Саикмар закрыл глаза и покачал головой. Такая перемена в его бытии далеко выходила за пределы его фантазии. Он сказал слабым голосом:

– Нет.

– Почему нет?
– настаивала Маддалена.

– Нет. Паррадайл - благородный зверь… принизить его до чего-то вроде летучего граата было бы недостойно.

Граат… В голову пришли стихи из баллады о рыжем Слоине, - он происходил из рода Граатов. Значит, когда-то грааты были дикими, пугающимися человека животными, такими же, как животные - тотемы других родов… И значит, в подобных переменах нет ничего необычного. Но он не мог избавиться от мысли, что для паррадайла это было бы унизительно.

– А Белфеор не унизил паррадайлов?
– возразила Маддалена.
– Разве ты сам не говорил, что паррадайлу пришлось искать убежища здесь, на севере, потому что люди Белфеора изгнали его и ему подобных из курящихся гор?

Саикмар молча кивнул. Маддалена, видя, что ее довод оказался убедительным, продолжала:

– Почему бы тогда людям и паррадайлам не трудиться вместе, чтобы возвратить похищенные у них права?

Саикмар вздохнул.

– Когда ты вот так говоришь об этом, то все кажется правильным. Но - каким образом? Что могли бы сделать какой-то беглец и бродяга-паррадайл, чтобы выкинуть из Каррига Белфеора, его гнусных сородичей и тех недостойных людей, которые, как Амбрус, поступили к нему на службу?