Беседа… нет, обмен фразами прошел именно так, как планировалось, и так, как предсказывал арахноид. Охотники на низших ступенях Гильдии представляли собой смесь жадности и наивности. Достаточно умны, чтобы убивать. Боба Фетт обдумал поведение последнего визитера. Перед уходом малыш выглянул в коридор, чтобы убедиться, что его никто не увидит. Но недостаточно умны, чтобы уберечь себя. На этот раз он, может, и выживет. Может - если удача ему улыбнется. Но когда-нибудь Зукусса подстрелят.

Боба предположил, что между ним самим и бедолагой Зукуссом существует огромная разница. Так же, как между ним, Босском и хитроумным старцем Крадосском. И остальными охотниками из Гильдии. Боба Фетт присел на скамью; вооружение, с которым он не расставался, ставшее частью его самого, мешало привалиться к стене. Охотник никогда не тратил времени на размышления о себе, по крайней мере, не более, чем смертоносный заряд ракетомета, принайтованного к спине, мучается сомнениями, зачем он летит к обреченной мишени. Но он знал, что причина, по которой он был жив, а остальные мертвы, заключается в том, что он, Боба Фетт, обладает секретом существования охотников за головами… - Уж насколько он умел ловить и, если того требует необходимость или контракт, убивать других разумных существ, но выживать он умел еще лучше. Все остальное - лишь вопрос превосходящей огневой мощи.

Боба Фетт поднялся на ноги. Если он задержится здесь, к нему явятся поговорить остальные. Те, кто полагает, будто могут защитить себя, будто они равны, но кто уже запутался в паутине Куд'ара Муб'ата. Многочисленные старейшины и советники и тви'лекк-управляющий.

Ситх знает, сколько еще мелкой рыбешки. Все хотят Урвать при дележке добычи кус как можно жирнее. о сейчас он не в настроении слушать их. Действия значат больше слов; в этом Боба фетт был уверен. Слова убивают, спасение - только в действии. Вести долгие разговоры с другими разумными существами - все равно что связать себя со смертью. Больше всего на свете сейчас хотелось вернуться на корабль, отгородиться от всего мира надежной броней "Раба-1", его замками и системами безопасности и охраны. И отдохнуть. Уснуть - если не сном праведника (на свой счет Боба не питал ни малейших иллюзий и не чувствовал сожалений), то по крайней мере сном хорошо потрудившегося человека. Что в данном случае означало: помощь окружающим в организации их собственного уничтожения.

От присутствия других, не ведающих своей судьбы, становилось холодно на сердце или что там от него осталось после стольких лет дружбы со смертью. Словно кто-то только что напророчил ему гибель. Нет, он уверен: она случится не здесь и не сейчас, до нее еще долго.

На корабле он почувствовал бы себя лучше, как будто очутился бы в межзвездной пустоте. Там он был бы один, недоступный для всех, как живых, так и мертвых…

Вот чего ему сейчас недоставало! Боба Фетт захлопнул за собой грубую деревянную дверь и зашагал по коридорам в неверном свете факелов. Куда угодно, только отсюда… Туннель уходил в никуда, а каменный потолок над головой давил, как крышка гроба, которого он пока еще не заслужил.

Ты говорил… - Денгар протянул металлическую плошку с водой.
– Во сне. Сон - неправильное слово, и он это знал. Более точно: агония. Вот только он не умер. После всего, что с ним произошло.

–  Да?

Даже без шлема Фетт ухитрялся смотреть на мир так же холодно и расчетливо, как и сквозь узкую щель визо-ра. Он лежал на импровизированной койке в самом крохотном закутке чужого жилища, но по-прежнему был смертельно опасен, как будто изувеченная плоть была лишь временной одеждой, гораздо менее реальной, чем потрепанные доспехи, которые были сложены в углу.

–  Что именно?

–  Ничего особенного…

Если говорить правду и если в бессвязном бормотании одурманенного лекарствами Фетта и было что-то, лучше трижды подумать, прежде чем отвечать. Денгар решил соврать. Этот барв живет тайнами. А пробраться внутрь любого из его секретов - все равно что украсть что-нибудь у него. А последствия (вот это Денгар знал наверняка) никому не понравятся.

–  Что-то о том, как тебе не нравится, когда вокруг тебя сшивается слишком много разумных существ Что-то в этом роде.

–  А-а…

Фетт сумел поднести плошку ко рту и отхлебнуть воду, не расплескав. Губы его сложились в нечто, что было больше похоже на ножевую рану, чем на улыбку.

–  Все еще не нравится.

–  Прошу вас, не надо сердить пациента, - предупредила Денгара дроидесса.

Вместе с коллегой она меняла повязки. Окровавленные бинты и гелевые простыни были аккуратно удалены, обнажилось обожженное тело. Подобные раны заживают не скоро; желудочный сок сарлакка, как кислота, прожигает до кости. Говорят, и кости переваривает.

–  Если мне будет позволено, - продолжила ОНУ1-Б, - я бы приказала вам немедленно покинуть палату.

–  Но тебе не позволено, - Денгар прислонился к стене.

Воздух внутри помещения был горячий и затхлый, словно в древних захоронениях в дальних заливах Дюнного моря, где солнца-близнецы превращали умерших в мумии. _ - Кроме того, если вы двое не убили его до сих пор, его никто не убьет.

–  Сарказм, - заметил 1е-КсЕ, подбирая очередную комбинацию обезболивающего и антисептиков.
– Неодобрение.

–  Здесь еще кто-то, - Фетт оторвал от потрескавшихся губ плошку.

В результате - потеря дыхания и неистовый пересвист датчиков, но в конце концов он продолжил: - Женщина.

Денгар не ответил. Он забрал полупустую плошку и поставил на аппарат искусственного дыхания. Ему было чем заняться вместо того, чтобы развлекать беседами человека, только-только вернувшегося от берегов смерти. Один из генераторов заглох, выплюнув сноп белых искр и клубы маслянистого черного дыма. Пришлось отключить все системы, кроме воздухоочистителей, и теперь воздух превращался в горячее густое желе. Денгар мог с большей пользой провести время наедине с генератором, чем с Бобой Феттом. К тому же, полагал Денгар, общаться с генератором гораздо безопаснее. Но холодный взгляд собеседника пригвоздил его к месту не хуже, чем кривой клинок тускенов.