Шрифт:
Добкин наклонился к Хоснеру.
– Чертовски безрассудная акция, Яков. Но на какое-то время они поостерегутся снова пойти на приступ.
– Что с Капланом?
Добкин присел на корточки рядом с ним:
– Ранен. Но не опасно. В ягодицу.
Хоснер сел.
– Сам напросился. Последнее, что я слышал от него, было что-то вроде «моя задница». Где он?
Добкин своей большой рукой толкнул его на землю:
– Сначала переведи дух. Не хватало еще, чтобы у тебя случился сердечный приступ.
Его массивная, плотная фигура заслоняла полнеба.
– Ладно. – Ужасно хотелось полежать на земле. – Мы в кого-нибудь попали? Взяли оружие?
– Ранили нескольких. Но эту ошибку они уже не повторят. Забрали своих раненых и оружие, а вот мертвых оставили.
– А мой пленник?
– Жив.
– Говорит?
– Заговорит.
Хоснер кивнул:
– Мне надо проверить своих людей.
Добкин пристально посмотрел на него:
– Ладно. Только полегче.
– Хорошо. – Хоснер медленно поднялся и огляделся. – Еще кто-нибудь ранен?
– Моисей Гесс убит.
Хоснер вспомнил, что случилось в кабине при посадке.
– Еще кто?
– Несколько человек получили травмы. Беккер и Гесс сделали невероятное.
– Да.
Хоснер сделал несколько шагов по направлению к Брину, который все еще смотрел в прицел. Он занял ключевую позицию обороны на восточном склоне. Сбоку – уступ, окруженный низким земляным валом, который следовало бы сделать повыше и пошире. Уступ напоминал балкон и представлял собой отличное место для снайпера. Хоснер приподнялся и осмотрел скрытую мглой местность, потом снова повернулся к Добкину:
– Где мы?
– В Вавилоне.
– А если без шуток?
– В Вавилоне.
Хоснер на мгновение задумался.
– Ты имеешь в виду «Вавилон пал, пал»? Или «При реках вавилонских»?
– Именно там.
Хоснер был потрясен. Несколько часов тому назад он находился в комфортабельном современном самолете на пути в Нью-Йорк. А теперь ползает в вавилонской пыли. Сюрреализм какой-то. С таким же успехом Добкин мог сказать «Марс».
– Вавилон, – произнес он вслух.
Одно из самых знаменитых названий в мировом географическом словаре. Название, которое больше, чем просто название. Место, которое больше, чем просто место. Как Хиросима или Нормандия. Камелот или Шангри-Ла. Освенцим или Масада. Иерусалим или Армагеддон.
– Почему?
Добкин пожал плечами:
– Кто знает? Шутка со стороны Риша, я полагаю. Вавилонский плен и все такое.
– Странное чувство юмора.
– А может быть, и не шутка, а что-то вроде исторической…
– Понимаю. – Хоснер повернулся к Брину: – Слышишь, Натан, ты вавилонский пленник. Что ты об этом думаешь?
Брин закурил сигарету, пряча ее в ладони:
– Пленник, черт побери! На восходе я лично спущусь к тем сукиным сынам и предъявлю им ультиматум. Пусть сдаются.
Хоснер засмеялся, шлепнул его по спине и обратился к Добкину:
– Видишь? Мои люди готовы захватить этих подонков, генерал.
Добкин раздраженно фыркнул. Он не терпел такие разновидности военизированных структур, как полиция и служба безопасности.
– Каково наше положение? – спросил Хоснер. – Я имею в виду тактическое.
– Судить еще рано. Я наскоро провел рекогносцировку этого холма, пока ты там изображал Джона Уэйна.
– Ну и что?
– Итак, имеется возвышение высотой около семидесяти метров. Я подозреваю, что это не естественный холм, а насыпь, прикрывающая какое-то сооружение. Вы сами видите, что вершина холма совершенно ровная, как стол или как крепость Масада. – Аналогия возникла сама собой, – Думаю, здесь находилась цитадель северной стены города. Она покрыта позднейшими наслоениями, но, если произвести раскопки, мы бы увидели стены и башни. Вон тот холмик был, вероятно, верхушкой одной из таких башен. А уступ, на котором стоит Брин, являлся частью стены.
Хоснер глянул на него.
– Тебе знакомо это место, – не столько спросил, сколько констатировал он. – Откуда?
– Из книг. Никогда не думал, что доведется его увидеть. Это мечта каждого еврейского археолога, – улыбнулся Добкин.
Хоснер не сводил с него глаз в темноте:
– Я действительно рад за вас, генерал. Не забыть бы поздравить авиакомпанию «Эль-Аль» с тем, что благодаря неожиданной внештатной ситуации мы имеем возможность совершить эту экскурсию. Может быть, стоит включить ее в расписание на постоянной основе. Крушение и все остальное.
– Не принимай близко к сердцу, Яков.
Хоснер позволил молчанию затянуться, потом резко выдохнул:
– Ладно. Сможем ли мы держать здесь оборону?
Добкин провел рукой по волосам:
– Я… думаю, что сможем. – Он помолчал. – Это холм с умеренно отвесными склонами, как стандартная гоночная трасса. Он протянулся на север и юг вдоль берега Евфрата. В это время года река полноводна, и ее воды подходят к западному склону. Арабы разместили несколько человек внизу на подтопленном берегу. Американец Макклюр стрелял по ним, как по мишеням. У него что-то вроде шестизарядного ковбойского пистолета. С ним полковник Ричардсон.