– Ты выйдешь за меня замуж, если я сосватаю леди Энн для твоего брата?

Ее относительно миролюбивый настрой как ветром сдуло, едва она услышала это, и Зарид опять начала пребольно молотить его кулачками.

Вздохнув, Тирль выпустил ее из объятий, но едва девушка попыталась встать на ноги, обхватил ее за плечи и насильно усадил рядом с собой.

– Я бы не вышла за тебя замуж, даже если бы ты был последним человеком на земле.

– И не польстилась бы даже на то, что это может принести в твою семью богатства леди Энн?

– Я бы не сделала этого… – Тут она задумчиво посмотрела на Тирля, небрежно растянувшегося на земле подле нее. – Хью Маршалл никогда не отдаст дочь за Перегрина. Об этом ты позаботился. Теперь вся Англия надрывается от хохота при одном упоминании нашего имени.

– Я в этом не виноват. Я не мазал медом латы Сиверна и не забивал грязью его шлем. Я предпочитаю сражаться с противниками честно – при помощи меча или копья. – Тирль усмехнулся. – Ты была свидетельницей тому, как у меня это получается.

– Ты знал, что тебе ни за что не выиграть бой с моим братом, поэтому и перерезал его подпругу – победа была у тебя в кармане.

– Я бы справился с твоим братом, даже если бы вышел против него совершенно безоружный.

Лицо Зарид начало принимать какой-то неестественный багровый оттенок. Она набросилась на него, мечтая об одном – задушить этого негодяя.

Заохав, он начал перекатываться с ней по земле из стороны в сторону, мотая головой, чтобы не дать расцарапать себе лицо.

До Зарид не сразу дошло, что он просто притворяется и дразнит ее, и она затихла и обмякла в его руках. Едва Тирль ослабил хватку, Зарид выскользнула из его объятий.

– Я никогда не стану женой своего врага. – Она смотрела куда-то в сторону.

– А я-то думал, что фамильная честь для тебя превыше всего, – протянул он, садясь. – Мне казалось, тебе небезразлично, что славное имя Перегринов смешано с грязью. – Он встал и направился к своей лошади, но Зарид преградила ему путь.

– Кто бы говорил о фамильной чести, – бросила она ему в лицо. – Ты живешь на ворованой земле. Твой брат – душевнобольной. Поэтому-то во время боя ты и прятал стыдливо лицо под забрало, чтобы тебя, не дай Бог, не узнали.

– Если я скрывал свое лицо, равно как и имя, то только потому, что не хотел доставлять твоей семье дополнительные неприятности. – Тирль был уже совершенно сбит с толку. – Я не хотел, чтобы люди узнали, что Говард побил Перегрина.

– Ты побил моего брата? – заверещала она. – Ты перерезал его подпругу, чтобы…

Он наклонился и прижался губами к ее губам. Зарид начала отбрыкиваться и вертеть головой в разные стороны. Что он себе позволяет?

– Именно потому, что моя семья мне дороже всего на свете, я никогда не выйду замуж за Говарда.

– Этот альянс мог бы навсегда положить конец семейным распрям.

Она пристально посмотрела на него, снова обретая способность трезво мыслить.

– Но твой брат…

– Я собираюсь жить с тобой, – перебил он. – В любом месте, которое ты выберешь. Ради тебя я готов даже поселиться под одной крышей с твоими братьями.

Зарид растерянно заморгала.

– Роган убьет тебя, – прошептала она сдавленно.

– Сомневаюсь, что ему это удастся.

– Какой же ты дурачок.

– Возможно, – ответил он, пожимая плечами. – Можешь считать меня дурачком, но не обвиняй в полном отсутствии чести и совести. Я не перерезал подпруги. Я и так мог побороть его, не опускаясь до разных грязных уловок.

– Ха! Ты ни за что не смог бы… – Зарид запнулась, потому что по его виду поняла, что он снова собирается поцеловать ее, отвернулась:

– Для нас все потеряно. Исправить уже ничего нельзя. Леди Энн с презрением отвергнет человека, чье имя покрыто позором.

– Выходит, ты не желаешь, чтобы кровавая вражда была прекращена и чтобы в твою семью вошла очень состоятельная женщина. Все понятно. – Тирль взялся за поводья.

– Да я все сделаю ради благополучия моих братьев. Все что угодно!

– Да? – Он слегка приподнял одну бровь. – А мне что-то так не кажется.

Прищурившись, она смотрела на него.