– А если это ужасная правда? – я прерываю его.

– Ну что значит ужасная правда? Правда – она правда. От нее не уйдешь. Если ты, например, кого-то любишь – то любишь. Если не любишь – то не любишь. Если себя обманывать и жить с тем, кого не любишь, – будет мука. Вот что ужасно. А так, что в человеке может быть ужасного? Все, что в нем есть, – это факт. Нужно только правильно с ним обойтись...

– Правильно обойтись?

– Да. Испугаться можно. Бывает – куда деваться? Но нельзя потворствовать своему страху, слушаться его. В какой-то момент человек проявляет слабость или малодушие – кто без греха? Но нужно искать и находить в себе силу.

Тут он замолкает и словно бы ждет чего-то. Проходит минута, и он говорит всего несколько слов, но тихо и вдумчиво:

– Мы должны научиться хранить, беречь свое «белое». И еще, видеть «белое» в «черном». Что будет с «белым», станет ли «черное» «белым», зависит от человека. От его поступков.

От человека?.. – мне кажется, я начинаю нащупывать решение, выход из своего тупика.

«Ищу человека!» «От кого ты бежишь?» – звучит у меня в голове голос Диогена.

– ДАО – сложная штука. Загадка для разума. Логикой не осилишь. Представь, – говорит он мне, – в тебе борются темные и светлые силы. Хорошо. Но известно, что черное может стать белым, а белое – черным. Это ДАО. И получается, что белое, по сути, борется с белым, а черное – с черным. Безумие, правда?

Поэтому, просто воевать с тьмой – это действительно бред. Побеждая тьму, ты уничтожаешь и скрытый в ней свет. Уничтожая свет, ты побеждаешь и тьму, которую он в себе несет.

Поэтому я не удивляюсь, что тебе казалось благом уничтожение мира. Но я не думаю, что это хорошее решение. Что это вообще – «решение». Всякая борьба – иллюзия. И в этом Бог. Бог – не борьба, Бог – это доверие и поступки.

И когда он говорил это, словно бы какой-то свет ударил меня изнутри. Все мое сознание вдруг стало проясняться. Необыкновенный прилив свежести, чистоты. А он – мой собеседник – словно ничего не заметил:

– Знаешь, ты мне как сказал про ДАО, я сразу вспомнил одну древнюю китайскую историю. Рассказывают, что однажды мудрецу Чжу-ан Чжоу приснилось, что он бабочка. Он весело порхал с цветка на цветок и был счастлив. Он не знал, что он – Чжоу. Но потом он проснулся и удивился тому, что он – Чжоу. «Странное дело, – подумал он, – то ли Чжоу снилось, что он – бабочка, то ли бабочке снится сейчас, что она – Чжоу?»

Человек, пытающийся разгадать тайну мира, решает именно такую задачку. И, конечно, он путается. Здесь логика не поможет. Здесь нужно сердцем. Поэтому я и говорю: Бог – не борьба, Бог – это доверие и поступки. Не знаю, поможет ли тебе это. Но мне бы очень хотелось, чтобы помогло. Я привык доверять человеку, даже если у него «есть диагноз». Мой поступок.

Свет продолжал литься у меня изнутри. Доверие и поступок.

– Спасибо, – сказал я, испытывая к этому совсем не знакомому мне человеку чувство огромной благодарности. – Можно вас попросить?

– Почему нет? – он улыбнулся, и я увидел, что он все про меня понял.

– Вы не попросите Зою Петровну, чтобы она пришла ко мне...

А мы к ней сами пойдем, – ответил он. – Будет уставшую женщину гонять...

*******

Мы покинули изолятор и пошли по длинному коридору к кабинету врача.

– Митька, как ты?! – услышал я, когда мы проходили мимо моей палаты. – Все, выписывают уже?

Я заглянул внутрь и увидел Ваньку. Он весело выскочил в коридор и принялся трясти меня за плечи.

– Ваня, ты? – удивился я.

– Да, я! А кто же еще?

– Ты же помирать собирался...

– Этот наш Екклесиаст то не жрет ничего, то жрет как помело, – послышалось откуда-то сбоку.

– Диоген, ты? Привет! – я почему-то был сейчас очень рад этому внешне столь неприветливому старику.

– А кому еще быть? – бурчал Диоген. – Привет-привет... Нашелся.

– Я тебе должен сказать, – деловито объяснял мне Ваня, пока мы шли к кабинету Зои Петровны, – что электрошок – лучшее средство от депрессии. Поэтому, когда у тебя возникнет депрессия, ты, пожалуйста, не медли и сразу проси, чтобы тебе сделали электрошок...

Ну, будет! – улыбнулся сопровождавший меня психолог. – У Мити депрессия не планируется.

Мы зашли в кабинет Зои Петровны.

– Зоя Петровна, молодой человек хочет с вами пообщаться! – сообщил психолог.

Зоя Петровна, кажется, потеряла дар речи.

– Дмитрий? – прошептала она через пару секунд и надела очки.

– Да, сегодня Дмитрию наконец дадут слово. Так, Митя? – спросил он меня.

– Да, – уверено ответил я.

– Ну ладно. Тогда я вас оставлю, – и психолог стал раскланиваться. – Зоя Петровна, теперь только через пару недель смогу зайти. Раньше просто времени нет. Хорошо?

– Да... – оторопевшая Зоя Петровна закачала головой. – Конечно. Спасибо вам огромное. Спасибо!

Митя, бабочка – это загадка. Но какая разница, как она летает и почему она такая красивая? Достаточно того, что это так, – сказал он мне на прощание и подмигнул так, словно бы только мы с ним знаем, что это значит. – Пока!