— Как ты думаешь, что нам может помешать схватить тебя и вынудить твоих людей отдать нам твой корабль в обмен на твою жизнь?

Стромбанни издевательски рассмеялся.

— Ты действительно считаешь меня таким дураком? Мои люди получили приказ при первых же признаках предательства поднять якорь и немедленно покинуть вашу бухту. Будь уверен, что они сделают то же самое и в том случае, если я не вернусь в условленное время. Вы не получите корабля даже в том случае, если перед их глазами с меня живьем сдерут шкуру. Их не разжалобит подобное зрелище. Кроме того граф Валенсо дал мне свое слово.

— Я еще никогда не нарушал своего слова, — мрачно произнес Валенсо. — Достаточно угроз, Зароно.

Корсар промолчал. Он был всецело занят разгадыванием проблемы, как ему заполучить корабль Стромбанни и продолжить нудные переговоры, не показывая, что у него нет карты. Он спрашивал себя, кто же, во имя Митры, на самом деле забрал карту?

— Позволь мне взять на борт корабля своих людей, — сказал он. — Я не могу, как ты понимаешь, бросить на произвол судьбы свой верный экипаж, который служил…

Стромбанни презрительно фыркнул:

— Почему ты не требуешь также мою саблю, чтобы перерезать мне горло? Чтобы не бросить на произвол судьбы своих верных людей — ха! Ты продал дьяволу своего родного брата, если тебе заплатят за него достаточную цену. Нет, дорогой мой, ты сможешь взять с собой не более двух человек, а этого ни в коем случае недостаточно для захвата моего корабля.

— Дай нам один день, чтобы спокойно все обсудить, — спокойно попросил Зароно, чтобы потянуть время.

Стромбанни так грохнул кулаком по столу, что из бокалов выплеснулось вино.

— Нет, во имя Митры! Я требую немедленного ответа!

Зароно вскочил. Его хищная ярость одержала верх над хитростью и лукавством.

— Ты, грязная бараханская собака! Ты сейчас получишь ответ — прямо в твое поганое брюхо.

Стремительным движением левой руки он отбросил плащ в сторону, а правой схватился за меч. Стромбанни с грохотом вскочил. Он поднялся так быстро, что стул позади него опрокинулся и с громким стуком покатился по полу. Валенсо торопливо встал и протянул руку, чтобы отделить друг от друга двух сцепившихся мужчин, которые уже наполовину вытащили свои тяжелые мечи и с искаженными взаимной ненавистью лицами смотрели друг на друга.

— Господа! Я вас очень прошу! Зароно, я же дал ему слово.

— К черту ваше слово! — корсар оскалил зубы.

— Остановитесь, мой лорд! — произнес пират веселым голосом, полным жажды крови. — Вы дали мне слово, что в отношении меня не будет осуществлено никакого коварного предательства. Но я не считаю нарушением слова с вашей стороны, если я в честном бою обменяюсь с этой гнусной собакой несколькими ударами меча.

— Вот это правильно, Стром! — внезапно произнес позади них глубокий и сильный голос, казавшийся одновременно и свирепым, и веселым, и властным. Все повернулись на его звук и непроизвольно открыли рты и глаза. Белеза с огромным трудом смогла подавить рвущийся из груди крик.

Из двери, ведущей в соседнее помещение, вышел незнакомый человек. Он без колебаний, но и без лишней поспешности подошел к столу. Этот мужчина казался хозяином положения. В воздухе повисла напряженная тишина.

Чужак был еще больше, чем корсар и пират, и у него было больше преимуществ. Его еще более мощная, чем у этих двоих, фигура, и мускулистая фигура, казалось, излучала мощь и силу. Несмотря на некоторую громоздкость телосложения, он двигался с гибкостью пантеры. На нем были сапоги с длинными отворотами, штаны из кожи и белого шелка, а под открытым небесно-голубым, развевающимся плащом была видна шелковая рубашка с открытым воротом и алый кушак вокруг талии. У плаща были желудеобразные застежки из серебра, сатиновый воротник, карманы и обшлага. Одеяние было украшено золотой вышивкой. Блестящая кожаная шляпа завершала костюм, какие носили около ста лет назад. На боку чужака висела тяжелая сабля.

— Конан! — воскликнул корсар и пират одновременно.

Валенсо и Гальбро разом затаили дыхание, услышав это имя.

— Совершенно правильно, Конан, — гигант, насмешливо улыбаясь застывшим как немые статуи присутствующим в зале, подошел к столу.

— Что вы здесь делаете? — запинаясь, выдавил из себя мажордом. — Как вы прошли сюда незванным и так незаметно?

— Я перелез через палисад с восточной стороны, пока ваши глупцы беспорядочно толпились у ворот, — невозмутимо ответил Конан. Оп говорил по зингарански с варварским акцентом. — Все они вывихнули себе шеи, всматриваясь на запад. Я вошел в дом, когда Стромбанни пропустили в ворота. С этого времени я с интересом прислушивался к вашей, так сказать, дружеской беседе, находясь в соседней комнате.

— Я считал, что ты мертв, — протяжно произнес Зароно, тщательно выговаривая каждое слово. — Три года назад на одном из усеянных рифами берегов видели обломки твоего корабля и с тех пор о тебе не было ничего слышно.

— Я не пил с командой своего корабля, — ответил, усмехнувшись, Конан.

— Великий океан все еще не принял меня к себе и не погрузил на свое дно. Я выплыл на сушу и некоторое время был солдатом в Черных Королевствах, а потом в Аквилонии. Можно сказать, что я стал знаменитой личностью, — он по-волчьи осклабился. — Во всяком случае, до недавнего времени, пока Нумедидесу внезапно не перестало нравиться мое лицо. Ну, а теперь, к делу, господа!