— Ты — трус. Грязный трус-педофил.

Вампир не среагировал, не обратил внимания, и я не думаю, что это была выдержка телохранителя. Я высказала еще несколько оскорблений, описывающих все — от его происхождения на свет и до внешнего вида, но он только моргал. Он не говорил по-английски. Так, хорошо.

— Бобби Ли! — позвала я.

Он наклонился ко мне, пытаясь не оказаться между мной и страшным злым вампиром.

— Да, мэм.

— Свалите его числом.

— Резать его можно?

— Нет.

— Тогда мы надолго его не свалим.

— Мне нужна только минута.

Он чуть кивнул:

— Минуту я из этой неразберихи смогу выжать.

Я поглядела ему в глаза:

— Тогда давай.

— Есть, мэм!

Он подал знак рукой, и все крысолюды двинулись одновременно. Я шагнула в сторону от массы черной кожи и быстро подошла к Валентине и Стивену.

Говорить я начала уже на ходу — времени было мало. Рядом со мной появился Мика. Мерль и Ной, его второй телохранитель, шли за ним буквально по пятам. Своих телохранителей я постаралась всех занять вампиром. Если дело обернется плохо, то не знаю, будут ли меня защищать Мерль или Ной, если это будет грозить опасностью Мике. Ладно, черт с ним.

— Стивена в детстве обижали и использовали. Его собственный отец продавал его мужчинам для секса, — сказала я, продвигаясь вперед.

Я помнила слова Жан-Клода — что Валентина терпеть не может совращение малолетних из-за своего прошлого.

Она повернула ко мне личико в форме сердечка, а ее ручка продолжала гладить Стивена по плечу. Он свалился на пол, свернулся почти в зародышевой позе.

Я уже была рядом, а шум позади нарастал. Скоро начнется драка, и грубая.

— Я клянусь тебе, что говорю правду. Посмотри на него, глянь, какой ужас вызывает твое прикосновение.

Стивен ни на кого из нас не смотрел. Он крепко зажмурился, и слезы размазали тушь для ресниц дорожками по лицу. Он крепко обхватывал себя руками, закрывшись от всего, что происходит, как будто был еще ребенком.

Валентина глянула на него, и что-то вроде ужаса стало проявляться на ее лице. Она таращилась на собственную ручку, будто что-то страшное появилось на ее конце.

Она стала качать головой, приговаривая «Non, non» и еще что-то по-французски, чего я не поняла.

— Он идет, — сказал Мерль, и я ощутила, как они с Ноем подобрались.

Я тронула Валентину за рукав, и она подняла ко мне остекленевшие от шока глаза.

— Отзови Бартоломе, объясни, почему Грегори его боится.

Я ощутила толчок врезавшегося в Мерля и Ноя вампира, и они нажали вперед, отодвинув схватку от нас на несколько футов. Мика стоял передо мной, готовясь. Он мог бы перекинуться и пустить в ход когти, но чтобы остановить этого вампира, в нем просто не хватило бы массы.

Голос Валентины пронесся над шумом схватки, отдался эхом в комнате, и я поняла, что она использует вампирскую силу, чтобы ее услышали.

— Мы первыми нарушили перемирие. Первая кровь на наших руках.

— Валентина! — завопила Мюзетт.

Валентина повторила свои слова по-французски. Схватка замедлилась и стала затихать.

Валентина обернулась к Мюзетт, одетой во все белое и потому похожей на невесту.

— Мюзетт, это правда. Мы злоупотребили гостеприимством, обидев этих двоих. Я это прекращаю.

— Валентина, он так меня боялся, так приятно было на нем кормиться, а ты все испортила, — сказал Бартоломе.

Изящная мальчишеская фигурка, одетая в почти сплошь золотую ткань, старомодную, очень в духе семнадцатого века, искрилась при каждом движении.

Валентина заговорила тихо и быстро по-французски. Бартоломе не побледнел, но посмотрел на Грегори. Потом он повернулся ко мне.

— Это правда? Их собственный отец?

Я кивнула.

В наступившей тишине слышались только громкие всхлипы Грегори.

— Брать ребенка силой — это зло, — сказал Бартоломе. — Использовать собственных детей...

Он сплюнул на пол и сказал слово, кажется, испанское, но его значения я не поняла.

— Я их привезла сегодня сюда, чтобы они были под моей защитой. Их отец недавно вернулся и пытается снова с ними встретиться. Здесь ему их не найти. О вас двоих я не подумала.

— Мы бы этого не сделали, если бы нас предупредили, — сказал Бартоломе.

— Мюзетт была предупреждена. — Напряжение переполняло голос Жан-Клода, как вода чашку.

Мы все повернулись к нему. Он стоял чуть поодаль, возле массы телохранителей, которые схватили второго вампира вроде того, что не пускал меня к Стивену.