Варвара кашлянула. Женщина за дверью испуганно смолкла. Иван выглянул наружу, хмуро взглянул.

— Картошки бы и луку еще, дядя Ваня…

— Какой я тебе дядя, — буркнул он. И вновь исчез в доме.

Чего это он ее? — недоумевала Варвара, пока они тащились обратно с корзинкой подгнившей картошки, плетенкой лука и связкой ключей, — из-за нас, что ли?

— Странные они какие-то. Тебе не кажется?

— Брось, — вздохнул Артем, — это мы странные.

Странные, подумала Варвара, верно. Вообще все это предприятие сущий идиотизм. Надо же, пришельцы! Маньяк Шерстобитов бродит со своими рамками, и прислушивается к дальним, чужим голосам, и гонится за призрачными тенями, и ничего больше его не интересует. Что там такое случилось, что разбежались, перессорились, пропали в черных дырах его бывшие соратники, и пришлось ему набирать свежий народ, с бору по сосенке? Она с ненавистью рванула корзину на себя — одна луковица выпрыгнула и покатилась по настилу.

— Ты чего? — удивился Артем.

— Ничего, — сквозь зубы ответила Варвара.

— Картошечка — это хорошо, — одобрительно проговорил Пудик, — А ключи?

— Вот, — Варвара покрутила ключ на указательном пальце, — держи…

Казалось, дом был покинут в спешке — на полу валялась разномастная обувь и, почему-то, хорошее женское пальто, чемодан вывернул наружу нутро, извергнув гору вещей, превратившихся в заплесневевшие тряпки, в кухне, примыкающей к сеням пылилась в тазу гора кастрюль…

— Да, — Варвара отлично понимала на кого ляжет уборка, — интересно, наверху тоже?

— Ничего, — успокоил Пудик, — вы, бабы, не надрывайтесь. Свалите все угол, и дело с концом…

— А кастрюли?

— И кастрюли — туда же. Что у нас, своих нет?

— За работу, девочки, — Шерстобитов уже смахнул какие-то жестянки со стоящего в углу верстака, осторожно водрузил свой рюкзак, — А мальчики займутся печкой. Поленницу у забора видели? Давай, Анджей, действуй…

Меланюк, тем временем, опустившись на колени, выгребал из печки прогоревшую золу…

— Вам вовсе не обязательно, Игорь Оскарович, — заметил Шерстобитов.

— Почему же?

Шерстобитов пожал плечами, всем своим видом говоря, — да на здоровье.

Действительно, подумала Варвара, положение несколько двусмысленное — попробуй чувствовать себя на равных с человеком, раза в два тебя старше. Тем более, когда начальник ты, а не он. Деньги на поездку раздобыл Шерстобитов, он же навербовал добровольцев. Правда, никто не знает эти места лучше, чем Меланюк.

Она расстелила на полу какую-то побуревшую ткань, видимо, когда-то бывшую простыней и начала стаскивать туда мусор. Самый разный мусор, который раньше был просто вещами, возможно, вещами любимыми — ситцевый женский халатик, крошечные детские резиновые сапожки, пластиковая кукла, у которой один глаз закрывался хорошо, а другой — плохо…

— Ау, а что я нашла! — крикнула, перевесившись через перила, Лера.

— Да? — Варвара утерла грязный лоб грязной рукой.

— Картины! Полно картин! Наверху. Холсты, картон… Пошли, поглядим!

— Сейчас. Только управлюсь…

— Здесь художник жил, представляешь? То-то я гляжу, печка вон как расписана. Интересно, что с ним потом случилось?

— Съехал, — вздохнула Варвара, — мода прошла и съехал…

Было, было уже почти легендарное время, когда, физики и лирики срывались с насиженных мест и, прихватив жену и детей, селились в таких вот медвежьих углах. Впрочем, мало кого хватало надолго. Рано или поздно, все они возвращались.

А дом без человека опускается точно так же, как и человек без дома; крыша протекла, из погреба в горницу поползла плесень, крыльцо щерилось отвалившейся доской — художник, как это водится среди людей его профессии, явно был мужиком с руками; давным-давно покинутый дом все еще оставался самым прочным во всей деревне. Не считая угрюмовского, подумала Варвара, но тот ведь жилой.

— Так ты идешь? — вновь крикнула сверху Лера.

— Сейчас, — Варвара вздохнула и устало распрямилась, — Только в сарай это добро отволоку…

— Да ты что? — удивилась Лера.

— Сашенька, — обратилась она к Пудику, тащившему охапку дров, — не поможешь нам? Отнеси, будь так добр, все это в сарайчик…

При этом она кокетливо перегнулась через перила. Вырез у майки оказался неожиданно глубоким.

— Почему ж нет, — Пудик неохотно перевел взгляд с Леры на гору хлама в углу, — Момент…

Ловким движением сгреб полотнище за четыре угла и взвалил узел на плечо.

— И со второго этажа тоже, пожалуйста, — крикнула ему вслед Лера.

— Почему ж нет, — повторил Пудик, вываливаясь в сени.

— Никогда не делай сама то, о чем можно попросить мужчину, — назидательно проговорила Лера, подмигнув Варваре, — Этим ты сохраняешь лицо и себе и ему…

— У меня другой имидж, — мрачно сказала Варвара.

— Да, — согласилась Лера, — как бы свой парень. Но это в городе еще так-сяк, а тут надорвешься. Смотри, и впрямь поверят— тебе это надо? Поднимайся, погляди, какие картины. Мы здесь себе спальню устроим.