Шрифт:
Хейл постучал по нему и выразительно произнес:
– Вот оно, то оружие, которое лежало в секретере. Готов поставить один к десяти, что это тот револьвер, которым был убит Крейг.
– Нацарапайте на нем ваши инициалы, – сказал Пеллингэм и протянул Хейлу нож.
Хейл нацарапал свои инициалы на резиновой поверхности рукоятки револьвера. Пеллингэм передал револьвер мне. Я внимательно осмотрел его.
– Я думаю, это тот самый револьвер. Конечно, я не записал его серийный номер, но насколько могу сказать…
Хейл перебил меня:
– Ну, Лэм, конечно, это тот револьвер. Вы же знаете.
– Я думаю, что да. Он похож…
– Вот тут, – указал Пеллингэм, – поставьте ваши инициалы. – Он передал мне нож.
Берта переводила взгляд с револьвера на меня. Лицо ее выражало напряженное внимание. Хейл расплылся в улыбке.
Пеллингэм подытожил:
– Ну вот. Вы опознали револьвер. Не надо будет больше возвращаться к опознанию, и никакой шустрый адвокат не сможет запутать вас, когда дело дойдет до перекрестного допроса.
Голос из громкоговорителя произнес: «Телеграмма для лейтенанта Пеллингэма из Нового Орлеана. Обратитесь в билетную кассу».
Пеллингэм извинился, закрыл свой саквояж и подошел к окошку кассы.
– Рад, что вы опознали револьвер, Лэм, – сказал Хейл. – Конечно, нужно было списать номер серии, когда мы его впервые обнаружили.
В разговор вступила Берта:
– Я удивлена, что ты не подумал об этом, Дональд.
Хейл рассмеялся.
– Он очень мудрая сова, миссис Кул, но даже сова может иногда что-то проморгать. Но это единственный промах, который он совершил…
– Совы не моргают, – прервала его Берта, сурово глядя на меня.
Пеллингэм быстро приближался к нам, держа в руках телеграмму и сжав губы.
– Лэм, вы летели самолетом из Форт-Уэрта в субботу вечером?
– То есть как?
– Вы летели?
– Да.
– Хорошо, Лэм. Попрошу вас отправиться со мной в управление.
– Извините, но у меня другие дела, – сказал я.
– Мне наплевать, какие у вас дела. Вы едете со мной.
– У вас что, есть на это полномочия?
Рука Пеллингэма скользнула вниз, в карман брюк. Я ждал, что он вынет звезду шерифа, но вместо этого он извлек монету в пять центов.
– Видите это? – спросил он. – Вот мои полномочия.
– И цена им пять центов?
– Нет. Когда я опущу эту монету в телефон-автомат и позвоню в полицейское управление, тут же получу любые полномочия, чтобы сделать все, что мне будет нужно.
Я увидел, что Хейл смотрит на меня горящими глазами, заметил сверкающий взгляд Берты, выражающий сосредоточенное внимание, и твердую, хладнокровную решимость серых глаз Пеллингэма.
– Вы поедете со мной? – спросил лейтенант.
– Давайте опускайте вашу монету, – ответил я и направился к дверям.
Берта Кул и Эмори Хейл стояли в полном оцепенении и смотрели на меня так, будто я сбросил маску и оказался незнакомцем.
Пеллингэм принял все как должное. Возможно, он ожидал подобного развития событий с той самой минуты, как начал задавать мне вопросы. Он спокойно направился к телефонной будке.
Снаружи стояла машина агентства. Я прыгнул в нее, не мешкая. Чтобы оказаться в безопасности, мне нужно было сделать крюк – совершить объезд по Бербанк, на Ван-Нуис, затем вниз на бульвар Вентура, через Сенульведа на бульвар Уилшайр и таким путем попасть в Лос-Анджелес. Я знал: Пеллингэм позаботится о том, чтобы другие пути блокировали офицеры полиции, снабженные описанием машины агентства.
Глава 22
У меня не было времени на то, чтобы спрятать автомобиль агентства. Я оставил его на стоянке возле отеля «Палмвью».
Войдя в вестибюль, я нашел дежурного и вынул из кармана пару долларов.
– Могу я быть вам чем-нибудь полезен?
– Я хочу получить информацию на два доллара.
– Спрашивайте.
– Сегодня в первой половине дня от вас выписалась женщина, которая была зарегистрирована здесь под именем Эдна Катлер.
– Сегодня выписывалось много женщин.
– Вы должны были запомнить ее – она брюнетка, и у нее хорошая фигура.
– Помню, как она регистрировалась, но как выписывалась…
– У нее не могло быть много багажа. С ней была другая девушка, тоже брюнетка, с карими глазами, одетая в черное платье с красным поясом, красную шляпу и…
– Теперь понял. Они уехали на машине Джеба Миллера.
– Знаешь, где бы я мог найти его?
– Он должен стоять сейчас там, снаружи. Там его обычная стоянка.
Я отдал дежурному два доллара.