— Нет, — ответил Эдисон. — Но его жена, Лоррейн Фэррел, сегодня днем видела на улице машину мужа.

Мейсон удивленно поднял брови.

— Она ездила по магазинам, — продолжал Эдисон. — Хотела последовать за машиной Эдгара, но не удалось. Говорит, что автомобиль вел какой-то рыжий мужчина. Естественно, она теперь вне себя.

— Миссис Фэррел уверена, что это машина ее мужа?

— Абсолютно уверена, номерной знак тот же.

— И что она сделала?

— Пыталась схватить такси и преследовать машину, но та свернула за угол и скрылась от нее.

— Что же, Эдисон, — усмехнулся Мейсон. — Если ваш партнер решил поразвлечься на стороне, то вы здесь ни при чем.

— Тут есть один очень важный момент, мистер Мейсон.

— Какой именно?

— Если Эдгар использует тот дом в качестве любовного гнездышка, то я хотел бы засечь его там.

— Зачем?

— Тогда Лоррейн сможет добиться развода, а я смогу заставить его продать свою долю акций.

— Теперь понятно.

— Я хочу, чтобы вы поехали туда со мной, Мейсон. Мне нужна ваша помощь. Если Эдгар там, то дело сделано — вы будете свидетелем. Я заплачу, чековая книжка при мне.

— Вы все время говорите, что Фэррел ваш компаньон. Как так получилось?

— Когда-то нас было двое владельцев — отец Фэррела и я. Но незадолго до смерти Фрэнка Фэррела образовалась корпорация. Каждый из нас получил по сорок процентов акций.

— А куда делись остальные двадцать?

— Мы предоставили возможность купить их старым служащим, кому можно доверять. За небольшим исключением, они никогда не присутствуют на совещаниях, удовлетворяясь дивидендами. Но если они уходят от нас, то обязаны продать акции.

— Значит, Эдгар унаследовал долю акций отца и принес вам кучу неприятностей?

— Как мне кажется, — сказал Эдисон, — Фрэнк Джайлс Фэррел совершил в своей жизни одну единственную ошибку — это его сын Эдгар. У Фрэнка не было образования, но он много работал. Эдгар был его единственным ребенком, и Фрэнк решил, что Эдгар не должен и не будет трудиться, как его отец. Как только Эдгар достиг совершеннолетия, он получил автомобиль. Он получил образование в хорошем колледже, его отец попытался устроить ему беззаботную жизнь.

— Как же вы допустили его до участия в деле?

— Когда Франк умер, акции перешли его сыну. Он не хотел расставаться с ними ни по какой цене. Вот тут-то я и просчитался. Я решил, что бизнес ему скоро надоест и он сам решит продать акции. Однако, все вышло совсем иначе. Во-первых, он приходил в контору лишь время от времени, вовсе не каждый день. Во-вторых, он постоянно возился со всякими сводками, совал нос туда, где ничего не понимал, считал, что оказывает помощь. Проклятье, Мейсон, я не выношу его!

— Понятно. Итак, вы хотите, чтобы его жена развелась с ним?

— В интересах дела — да. Это его скомпрометирует и развяжет мне руки.

— Других причин у вас нет?

— Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Я бизнесмен. Когда мне приходится иметь дело с Эдгаром, я холоден и решителен. Если окажется, что он свил любовное гнездышко, где развлекается со своей милашкой, то Лоррейн убедится в этом и заставит его пойти на развод. При этом она получит свою долю. Понимаете?

Мейсон кивнул.

— При разводе Лоррейн получит часть акций. Я куплю их у нее, и тогда смогу контролировать все дело. Эдгару придется уступить мне. Он либо продаст оставшуюся часть акций, либо, как другие держатели, будет получать свои дивиденды, но не сможет вмешиваться в дела.

— Вы так ненавидите своего компаньона?

— Не то слово, Мейсон.

— Но на его жену эти чувства не распространяются?

— Лоррейн другое дело. Она очень мила и привлекательна. У нее светлая голова. С ней я смогу договориться. Если она получит половину акций Эдгара, это будет прекрасно. Но в конце концов неважно, сколько она получит. Главное — контрольный пакет будет у меня, это все, что мне нужно. С вашей помощью я застану его в любовном гнездышке.

— И когда мы отправимся? — спросил Мейсон.

— Сегодня вечером.

— Договорились, — сказал Мейсон, взглянув на часы. — Но не возвращайтесь в свой, не появляйтесь нигде, где бы вас можно было найти. Встретимся в семь часов. Постарайтесь до этого времени избегать контактов с полицейскими.

— Избегать контактов с полицейскими? — переспросил Эдисон.

— Именно.

— Но при чем здесь полиция?

— Вами могут интересоваться в связи с шантажистом, Эриком Хэнселом, — объяснил адвокат. — Вы должны доверять своему адвокату.