– Ему не нужно лезвие! – оскорбился вурдалак. – Этот меч называют Мечом Черного Солнца. Он обретает силу во время полного затмения солнца. Если подгадать момент, даже в эти короткие секунды им можно вырезать целую магическую армию. Всех кентавров, драконов, горгон! Даже стенам города не устоять. Правда, затмения бывают не так часто, как хотелось бы. Показать?

– Ну… пожалуй, – осторожно согласился Ягуни.

Большой Лаж полез на стол достать рукоять. Зная, каким ветхим было все на самом деле в этом доме, Таня надеялась, что стол рухнет.

– Ну, что ты узнала? Говори скорее, пока он не вернулся, – поторопил ее Ягуни.

– Дом давно заброшен. В зеркале я видела одну рухлядь. Этот Большой Лаж вурдалак. Он не выпустит нас отсюда, даже если мы все тут скупим, – сказала Таня.

– Ого, новости становятся все лучше! А я-то смотрю, что это мой ключ все время нагревается. Выходит, на нежить реагирует, – Ург сунул руку в свою сумку и достал уже знакомый Тане ключ, завершающийся свистком с головой ласки.

– Нужно проверить, полная ли у дома защита. А вдруг где-то можно прорваться? И еще надо сообразить, есть ли среди этих предметов что-то, чему стоит доверять хотя бы на одну треть, – озабоченно произнес он, раскручивая ключ на ладони.

Ключ несколько раз провернулся, точно изучая дом, и замер на руке столбиком, точно суслик у норы.

– Защита сплошная, лазеек нет. Мы в абсолютном магическом коконе. Точно внутри мыльного пузыря, который никогда не лопнет, – пробормотал Ург. Он поднес ключ к губам и подул в свисток. Свиста Таня не услышала, зато на какое-то короткое мгновение ей показалось, что все без исключения предметы в доме окрасились одни в розоватый, другие в пурпурный и третьи в темно-бордовый цвет.

– Эге… Хоть бы что-то зеленоватое или на худой конец нейтральное, синее. Значит, полукирдык, совсем кирдык и архикирдык! – произнес Ург, торопливо пряча ключ, чтобы он не попался на глаза вурдалаку, возвращающемуся с Мечом Черного Солнца.

– Ну как, хорошие мои, решились? Не проходим мимо! Черный Меч – голова с плеч! Решайтесь, дорогие мои! Двум смертям не бывать, а одной… э-мюээээ… выгодной сделочки не миновать, – мурлыкал Большой Лаж, приближаясь к ним подпрыгивающей походкой злоупотребившего ведром валерьянки бегемота.

Шепнув «на удачу», Ург быстро прикоснулся к Таниной руке и направился навстречу Большому Лажу. Тане почудилось, что у него есть какой-то план.

– Мы передумали покупать этот меч, – сообщил он.

– Но почему?

– Насколько я знаю, в ближайшее время затмений не предвидится. Что ж нам его просто так таскать?

Большой Лаж побагровел:

– Или вы перестанете водить меня за нос, или… Я теряю терпение. Все равно я не выпущу вас просто так!

– Да купим, купим, не волнуйтесь вы так! – успокоил его Ург. – Что это там в шкафу? Кувшинчик!.. Можно взглянуть? О, весь в ракушках! С морского дна? Уникально! А что внутри? Ага, вижу: «Джинн Пафнутий ибн Ашхабад. Семьсот лет в заточении».

– Отличный джинн! Очень могущественный! И имя необычное, – хмуро заверил торговец.

– Значит, советуете? – спросил Ург, решительно завладевая кувшином.

– От всей души, – закивал Большой Лаж, но как-то кисловато. На кувшин в руках Урга он косился с беспокойством.

«Интересно, что задумал Ург?» – думала Таня. Ург же в свою очередь очень внимательно рассматривал кувшин.

– С этими джиннами никогда не угадаешь. Капризный народ. Обычно первые триста лет заточения они клянутся, что выполнят все желания своего освободителя и будут служить ему верой и правдой. Если их никто не выпускает, вторые триста лет они постепенно склоняются к мнению, что человеку, который их спасет, и одного желания будет выше крыши. Затем их терпение совсем истощается. Джинны начинают психовать и дают себе обещание, что разнесут все вокруг и сделают из своего освободителя отбивную: мол, долго копался… Сколько лет провел в кувшине этот джинн? Разве не семьсот? – говорил Ург со знанием дела.

– Все сроки очень приблизительны. Вполне возможно, что он еще не потерял терпения. Ничего нельзя утверждать наверняка, – уклончиво сказал Большой Лаж.

– Вот и чудно! Тогда, конечно, вы не против, чтобы мы открыли этот кувшин прямо в лавке? – улыбнулся Ург и потянулся к пробке.

– Э-э, нет! Не здесь! Откроете как-нибудь потом, на свежем воздухе, – поспешно сказал торговец, вежливо пытаясь выдрать кувшин у него из пальцев.

Ург резво отпрыгнул:

– Ну уж нет, не отдам! Хочу открыть! Почему на свежем воздухе, почему не здесь?

– Не стоит!.. Этот джинн не любит закрытых помещений, – взвыл вурдалак.

– О, клаустрофобия! Не знал, что она бывает у джиннов. Давай посмотрим, а? – подыграл Ягуни.

– Неее-еет! Он тут все разнесет! Этот Пафнутий ибн Ашхабад был настоящий псих! Говорят, он озверел из-за своего идиотского имени. Потому его и заточили! – всполошился Большой Лаж.

– О, открываются новые факты! Ург, ты не помнишь, как джинны относятся к вурдалакам? По-моему, хуже, чем к людям? – воодушевился Ягуни.