Шрифт:
Другой интересовавший нацистского дипломата вопрос касался предложения о «разоружении». Для фашистской Германии, наметившей вторжение в Польшу на 1 сентября, этот пункт, разумеется, был абсолютно неприемлемым. Вильсон успокоил Дирксена, дав понять, что вопрос о разоружении включен в программу соглашения специально с целью обмана общественного мнения. Эту мысль Вильсон изложил так:
«…он хочет категорически подчеркнуть, что под этим подразумевается не разоружение, а переговоры о вооружениях вообще. В дальнейшем, в ходе беседы, выяснилось, что он хорошо сознает трудности, стоящие на пути заключения какого бы то ни было соглашения об ограничении вооружений, а также тот факт, что такое соглашение может быть поставлено на очередь и осуществлено через несколько лет».
Свой главный замысел – подтолкнуть Германию к скорейшему «походу против СССР» – английская дипломатия постаралась несколько завуалировать. Провокационное предложение поручили высказать более «нейтральной» фигуре – министру внешней торговли Хадсону. Он преподнес ее Вольтату под соусом разграничения сфер экономических интересов Англии и Германии.
«Он указал на то, – сообщал Дирксен, – что перед обоими народами находятся три обширные области, представляющие необъятное поприще для экономической деятельности: английская империя, Китай и Россия. О них возможны соглашения, как и о других странах; на Балканах Англия не имеет никаких экономических притязаний… Г-н Вольтат вынес впечатление, что Хадсон хорошо знаком с этими вопросами и является человеком смелых комбинаций».
Приведенные документы раскрывают картину цинизма и вероломства английской дипломатии. Начав переговоры с СССР о заключении тройственного пакта о взаимной помощи, британский кабинет не собирался объединять своих усилий с Советским Союзом для борьбы против агрессии. Его подлинной целью был сговор с фашистской Германией на основе дорогой для Чемберлена схемы «Пакта четырех». Все остальное было ложью, фальшивым маневром для обмана СССР, а также Польши, Румынии и Турции, которым были предоставлены «гарантии», наконец, для обмана собственного народа. Направленной в Москву миссии поручили не только «вести переговоры очень медленно», но и собирать сведения о состоянии Вооруженных Сил СССР. Одновременно английская дипломатия вела секретные переговоры с третьим рейхом, в ходе которых откровенно натравливала его на СССР. Как свидетельствуют документы, правительство Англии брало обязательство, как только состоится договоренность с Германией, тотчас же прекратить переговоры с Советским Союзом.
Что означала подобная ситуация для СССР? Если бы замысел Чемберлена удался, то, занятый переговорами с западными державами, Советский Союз неожиданно оказался бы в полной изоляции, в полном одиночестве перед тайно созданным и направленным против него единым фронтом империалистических держав, с вооруженной до зубов Германией в качестве ударной силы. Замыслы империалистов представляли смертельную угрозу советскому народу.
При оценке сложившейся ситуации необходимо также иметь в виду серьезную опасность, которую в тот момент представляли для нашей страны агрессивные замыслы японских милитаристов. В мае 1939 г. они развязали военные действия на монгольской границе в районе Халхин-Гола. В соответствии с договором, советские войска пришли на помощь Монгольской Народной Республике. Рассчитывая на сложность стратегического положения СССР в связи с назреванием военного конфликта на европейских границах, Япония использовала против МНР крупные силы. Соглашение, которое летом 1939 г. заключили Англия и Япония «соглашение Арита – Крейги»), обеспечивало тылы японских агрессоров. События на Дальнем Востоке могли превратиться для СССР в настоящую большую войну. Это еще более усугубляло опасность, нависшую над нашей Родиной.
В этих условиях Советское правительство вынуждено было определить свое отношение к сделанному Германией предложению о заключении пакта о ненападении.
В планы Советского правительства не входило заключение такого договора с Германией. На протяжении всего предвоенного периода Советский Союз пытался решить задачу обеспечения своей безопасности на основе обеспечения безопасности всех миролюбивых государств. Советский Союз был самым настойчивым и последовательным поборником идеи коллективной безопасности в Европе.
Западные державы, в противоположность этому, к рассматриваемому времени открыто порвали с принципами коллективной безопасности и стали на путь обеспечения своих интересов за счет других государств. Провоцирование советско-германского конфликта стало основным содержанием дипломатических маневров Англии, Франции и США. С откровенным цинизмом эта мысль была высказана американским послом в Париже Буллитом в беседе с польским послом в Вашингтоне Потоцким.
«Вполне отвечало бы желаниям демократических государств, – говорил Буллит, – если бы на востоке произошло военное столкновение между германским рейхом и Россией. Поскольку силы Советского Союза пока неизвестны, могло бы оказаться, что Германия слишком удалилась бы от своих баз и была бы вынуждена вести длительную и истощающую войну. Только тогда демократические государства атаковали бы Германию и принудили бы ее капитулировать».
Позиция западных держав в Мюнхене, стремившихся изолировать СССР, их антисоветские интриги в связи с ожидавшимся гитлеровским «походом на Украину», отказ от заключения летом 1939 г. пакта с нашей страной о взаимной помощи – все это свидетельствовало о том, что решить задачу обеспечения безопасности Советского государства на основе принципов коллективной безопасности не представлялось возможным. Это бесспорное положение вынуждены признать и наши политические противники.
«Для безопасности России, – пишет Черчилль, – требовалась совершенно иная внешняя политика… Мюнхен и многое другое убедили Советское правительство, что ни Англия, ни Франция не станут сражаться, пока на них не нападут, и что даже в таком случае от них будет мало проку. Надвигавшаяся буря была готова вот-вот разразиться. Россия должна позаботиться о себе».
До последнего момента Советское правительство изыскивало пути заключения прочного союза с западными державами и уклонялось от предложений, которые делались Германией. С середины августа 1939 г. германская сторона начала действовать особенно настойчиво. По поручению правительства немецкий посол в Москве Шуленбург заявил:
«Если Россия предпочтет союз с Англией, она неминуемо останется одна лицом к лицу с Германией, как в 1914 г. Если же Советский Союз предпочтет взаимопонимание с нами, он обретет безопасность, которую так хочет, и получит все гарантии для ее обеспечения».