Ты ждал нас у шлюза. Я видела на мониторах, как уцелевшие вышли наружу с поднятыми руками — а ты хладнокровно их расстрелял. Видела. И потому решила не доставлять тебе удовольствия.

Артём Велин

Интересно, сколько вас выжило? Думаю, немного. Очень немного. Или вообще никого?

Я уже послал сигнал в Бункер, и сейчас сюда идут пятеро добровольцев. За вездеходами. Они их получат. Получат свой шанс…

Почему-то я не чувствую вины в содеянном. Вы хотели выжить за чужой счет. Отсидеться за стенами.

Не удалось…

Становится душно. Двигатель “ушана” давно умер, аккумулятор полностью сел, система воздухоснабжения отключилась. Танк мертв…

Мне даже люк не открыть. Автоматика! Я сижу, пялюсь в мутное обзорное стекло (оно, кстати, пуленепробиваемое — я проверил) и жду…

У меня есть еще одни баллон с кислородом, но он лишь немного отсрочит мою смерть.

Если ты жива — выходи. Увижу тебя напоследок, что ли…

Жаль, что мне так и не удалось поговорить с тобой.

Как я устал…

Елена Разина

Это глупо. Глупо… До невозможности. Сколько еще я буду здесь сидеть? Сколько еще ты будешь держать меня тут? Ты ждешь… Я знаю. Я чувствую. Ждешь, когда я выйду…

Сидишь в своей консервной банке, как паук в паутине и караулишь.

А мне некуда деться!

Артём Велин

Стекло запотевает, приходится постоянно протирать его мокрой от пота рукой. Все как сквозь воду. Мертвый шлюз, трупы у входа. Знаю, что тебя среди них нет. Я б узнал.

Выходи…

Пулемет не работает. Ничего не работает.

У меня есть только автомат, но я уже говорил тебе, что стекло пуленепробиваемое…

Выходи, любимая…

Елена Разина

Кислород на нуле. Можно заменить баллон. Их тут в достатке, но какой смысл? Теперь… Я выйду… Я уже иду…

Артём Велин

Выходи, любимая…

Елена Разина

Черная махина твоего танка, Тема, на фоне городских развалин смотрится жутко. Даже трупы в проходе не так ужасают.

Интересно, мне показалось, или когда я вышла, в недрах железного монстра раздался глухой щелчок?

Я тут, Тема, стреляй… Вот я! Стою перед жерлом орудия. Достойное я себе место выбрала, правда?

Стреляй! У меня кислорода еще на минуту!

Стреляй!

СТРЕЛЯЙ’!!

Да стреляй же, мать твою!

Стреляй…

Пожалуйста… Я не хочу умирать… так… Я не хочу… я не успею за баллоном…

Стреляй, любимый!

Илья Артемьев

Видимо нам врали. Датчики все равно показывают высокий уровень загрязнения за бортом. Гусев нервничает, но молчит. Но я вижу, как он косится на мигающий индикатор топлива.

Мы проедем еще пять километров, и вездеход умрет…

Даже думать не хочу, что будет дальше…