В улжаре хранился самый странный набор, какой я когда-либо видел. И самый дорогой. Ни одной стальной вещицы в нем. Все делалось ювелиром или огранщиком.

— Беру. Прям счаз и беру. За такое десять квадратных не жалко. Малек, помоги одеть.

— Да, Многодобрый. Как пожелаешь, Многодобрый.

Слышу не мальковый голос.

И вижу здоровенную черную пятерню. Типа, сначала монеты, потом товар.

Ну, мне по барабану: сначала товар или потом. Расплатился, опять обновку примерить наладился, а хозяин лавки канючит: свою рану посмотреть просит.

Посмотреть-то можно, вот только дела у меня важные и неотложные. Нортор у меня ненакормлен. Да и в моем брюхе акция протеста начинается. Время ужинать, а жратвой пока не пахнет. Если торговца за жратву не считать. Нортор о чем-то таком намекал в начале разговора. Можно уточнить, если что.

Обо всем этом я и сообщаю черному мужику. Тот опять стремительно сереет. Но мужик он настырный и не из самой трусливой десятки. Короче, договорились. За срочную, неурочную консультацию и моральные издержки двойная плата. Согласен отзвени, если нет, мы в кабак пошли.

Юмористом покойный ильт был. Из тех, кто черный юмор любит. И только так шутит. А как другим после таких шуток жить, ему по фигу. Вот подколол он мужика… чуть ниже и мужиком тому не быть, а чуть выше не жить тому. И осколок в ране оставил, скорее всего. Если за пять сезонов она зарасти не смогла. А лекари, к которым черный потом ходил, не очень в такую рану хотят соваться. Опасаются здесь брюхо с помощью ножа лечить. Да и поди, найди там осколочек, без рентгена. Я и сам не сразу нашел. Если б ни знал, что он должен быть, фиг бы чего обнаружил. Чуть больше ногтя осколок. И не железо стекло. А я с металлом привык работать. Пока приловчился, пока сообразил, что к чему, всю ненормативную вспомнил.

— Это же ильты, господин. Они железа не любят, — тоном эксперта сообщает Малек.

— Ты лучше дверь придержи. А то зайдет кто-нибудь… помешает.

И застанет Леху Серого в очень интимной позе. А рядом мужика со спущенными штанами. И кто поверит, что идет процесс лечения?..

— Господин, кто станет заходить? Пока мы здесь никто не…

— А если кто-то да, то мы его Кранту скормим. Так что ли?

— Как прикажешь, нутер.

На полном серьезе, кстати, сказал. Кормить нортора надо регулярно, тогда и он шутки станет понимать.

Хорошо хоть у Малька проблем с юмором нету. Пошел и дверь на засов закрыл.

А хозяин лавки, прям, очень обрадовался, когда я про операцию заговорил. Серо-буро-пятнистым стал. И заблеял чего-то. Типа, может само рассосется, если травок каких попить? Или, может так оставить?..

— Можно и оставить. Вот только как ты с больным брюхом на бабу лазишь?

— А я…

Мужик вздохнул и засмотрелся на шкаф с оружием. И чего нового он там увидел?

— Что, никак? Совсем никак за пять сезонов?!

Еще один вздох.

Честно говоря, такому воздержанию можно только посочувствовать.

— Ну, мужик, ты и влип. А жена чего говорит?

— Плачет. И первая плачет. И вторая. Просят третью взять, если я ими не доволен.

— Да хоть десятую бери! Но пока в тебе осколок, на баб только смотреть можно. Да и то, не сильно напрягаясь.

Еще раз приложил ладонь к его животу. Закрыл глаза, всмотрелся. Сначала канал различил, по которому осколок вглубь тела уходит, потом и сам осколок. Если оставить как есть, то еще пару сезонов мужик поживет. Может быть. А потом лавка достанется другому хозяину.

— Кстати, у тебя дети есть?

Оказалось, трое. И ни одного пацана из всего выводка.

Ну, обрисовал черному его счастливое будущее. Радости на его морде не заметил. В таком же мрачном состоянии он закрепил на себе штаны. В таком же расплатился со мной. Но доброго Пути пожелать не забыл.

Упрашивать и уговаривать я не стал. Не моя это работа. Хочет жить ради бога! Нет это его выбор.

Уже возле двери я остановился.

— Знаешь, мужик, то чем не пользуются, отмирает.

— Как?!

— А вот так. Было и нету. Это я тебе, как врач, говорю.

— Подожди, Многодобрый. Не уходи.

И хозяин лавки стал ощупывать то, чем наградила его природа. В данном, конкретном случае, природа не поскупилась.

— Скажи, Многодобрый, сколько стоит твое лечение?

Оказалось, бог, в которого верит черный, не берет на службу баб и скопцов.

Операцию решили делать в этот же вечер. Очень уж торопился мужик. Боялся, наверно, что его сокровище возьмет и отвалится. Ведь столько времени он им не пользовался. Да и у меня на завтра другие планы. И в другом месте.