– Я тайнами чужой гильдии не интересуюсь!

А у самой голос дрожит. Я тогда не понял, почему. Да и в слова не особенно вдумывался. Не до того было.

– Блин! Пока ты тут в секреты играешь, я, может, умираю. И в натуре, могу умереть! Видишь? – помахал ладонью, что была толще левой раза в три. – Это тебе не хухры-мухры, это резать надо. Если уже не поздно. А ты…

Вот тогда Машка и сказала, что Тиама не хочет меня отпускать. И что никакой целитель мне не поможет. От яда тиа нет противоядия. Но я хранитель жизни Тиама и сам себя могу исцелить. Если Тиама захочет. И если я захочу. Очень сильно.

Я-то хотел, понятное дело, вот только не знал, как.

Мне предложили заглянуть в себя и посоветоваться с духом Ти. Но не сразу. А когда Санут уйдет. Тогда я получу истинный совет истинного духа. А под взглядом Санута приходят странные желания и страшные мысли. Нельзя прислушиваться к ним.

Спорить я не стал.

Дождался, когда Желтяк упадет за горизонт, и занялся общением со своим внутренним Я. Лег поудобнее, закрыл глаза и…

Не ожидал, что у меня так быстро получится. Словно толкнул дверь, а с той стороны ее дернули.

Не знаю, озарение это было или дух пошептал… На сон получилось похоже. Тот самый, надоедливый. Помню голос и большой лист бумаги. С текстом. Вот только язык незнакомый. Ни на слух, ни на вид. Потом стали попадаться знакомые буквы и слова. Но мало. Чертовски мало! Я знал, что та информация нужна мне, а получить сумел всего ничего. Типа, вкусный запах вместо жареной курицы. Вот подрастешь, тогда и курочку пожуешь, – такое общение с духом у меня получилось. Может, пошутил дух, а может, в натуре, быстрее умнеть посоветовал.

Спать больше не хотелось. А вот искупаться организм был очень даже не против. Желательно, с травяным бальзамом. Тем самым, что у Ларки в ванной стоит. Запросы у моего организма те еще. Спасибо, хоть Ларку с Наташкой не пожелал. Мог ведь.

Странное все-таки создание человек. Что бы с ним или вокруг него ни происходило, он все равно продолжает дышать. Если остается жив, понятное дело. Только иногда дышит так часто, что рискует устроить себе гипервентиляцию легких. Вот как я после ночного купания. А еще человек обладает удивительной способностью находить себе неприятности. В любое время. И в любом месте. Мне даже ходить далеко не пришлось. Можно сказать, вляпался в двух шагах от своей лежки.

Дело говорила Машка, плохие мысли бродят в голове, когда Санут болтается над головой. И желания те еще появляются. Лучше бы их аккуратно складировать, а потом спускать в унитаз. Во избежание.

Такой вот я умный стал. Потом. А мог бы до этого потом и не дожить. Блин, еще немного и у меня бы это точно получилось. В смысле, не дожить.

А началось-то все с пустяка. Пить мне приспичило. И так приспичило, что встал среди ночи и поперся к колодцу. Пока еще луна на небе. Пока еще хоть что-то разглядеть можно. Какая тут темень бывает перед рассветом, я уже видел. А то, что эта луна – Санут, так наплевать и растереть. Нам ли, крутым пацанам, чего-то бояться!… Цыкнул на Машку, чтоб не лезла с советами, и пошел искать приключений на большую ягодичную. Свою собственную, между прочим. Не на чужую.

До колодца добрался довольно быстро. В этом месте все расстояния короткие. От одного края до противоположного – минут пять. Это если по-пластунски. Лежать мне, признаться, смертельно надоело. Так что к колодцу я пошел. Походкой моряка. Что после конкретного такого шторма ступил на землю. Пока я шел, обнаружил в этой в этой самой земле несколько впуклостей и выпуклостей. Громко и внятно сообщил, чего думаю о некачественном строительстве вообще и о халтурщиках-строителях конкретно.

Будь на моем месте геолог или спец по древним сооружениям, умом бы тронулся, разгадывая загадку столба и колодца. А мне вот по барабану. Ну, торчит из каньона здоровенный столб, ну, имеется на столбе ямина с водой, ну, и ладушки. Пусть себе торчит, пусть имеется. Чему тут удивляться? Может, так и надо. Вот если б у Машки вместо сердца пламенный мотор оказался, вот тогда бы я удивился. А так… Есть на столбе вода и хорошо. Не надо кверху пузом лежать и ждать, когда из тучи чего-нибудь в рот упадет. Здесь из туч не только дождь падает. Бывает – рыба живая. Или бревно. Кубов на пять. И не известно еще, что чаще падает.

Короче, вода на столбе имелась. Теплая. И с пузырьками. Блин, прям джакузи! Хочешь пей, хочешь купайся. Только про технику безопасности не забывай – край столба рядом. И камни мокрые. Вода из колодца течет. Слабо, но постоянно.

Вот кое-кто в этой воде и купался. Не скажу, что Машке это нравилось, но… вот люблю я купаться, и чего она может с этим поделать? Я ведь не мешаю ей встречать закат. Голой. Смотрю, правда, в другую сторону, чтоб не колоть глаза об ее мощи. Вода, конечно, может притупить голод, но на одной воде не растолстеешь. А Машке вообще растолстеть не грозит. Толстых по другому проекту делают.

Такие вот мысли крутились в моей голове, пока я брел к колодцу. И на луну глазел. Круглую, как ямина с водой.

Пять дней я к этой яме ходил. Каждое утро. Устраивал себе лечебные водные процедуры. Натирался листьями с дерева и – в колодец. Мок, пока кожа снова посветлеет. А вместо боли, только легкое покалывание останется. Потом выбирался из воды и обратно к дереву. Досыпать. А устраивался аккурат под цветком. Словно другого места найти не мог. Вот Машка и звери держали дистанцию. Не нравился им чем-то этот цветок. А я так привык к его запаху, что хватать мне его не стало, когда цветок скукожился. Прям, настоящая ломка была, как у наркоши какого. Даже листья пришлось пожевать. Только к вечеру и попустило. А вместо цветка стручок вырос. С мою ладонь шириной. Со здоровую. И семена в нем. Длинные. Как пулеметные патроны. Полночи я на этот стручок смотрел, а потом к воде пошел. Не стал дожидаться рассвета. Желтяк как раз до горизонта добрался.