Только теперь Ройал отважился раскрыть боссу всю правду:

— Макс, Скапелли умер не сразу. До сих пор не пойму, как надо было поступить...

— Ты все понял правильно, — холодно заметил Макс.

— Честно говоря, я...

— Не волнуйся за общественное мнение, Джонни. Мы обо всем позаботимся.

— Я очень надеюсь, Макс. По правде, я даже толком и не знал этих ребят.

— Говорю тебе: мы все уладим. А ты уж позаботься о магазине. Сколько было свидетелей, Джонни?

— Кроме меня еще Хорхе, береговые патрульные и шкипер.

— Прекрасно. Мы отправим их всех в оплачиваемый отпуск, так что тебе придется поискать новых помощников. Не волнуйся, с этим мы тебе поможем. Кто еще, Джонни?

— Ты о чем?

— Меня интересуют свидетели. Где все эти шлюхи, которые здесь обычно ошиваются?

— Я отправил их кататься на водных лыжах.

— Отправил до или после?

Актер что-то невнятно пробормотал в ответ.

— Так до или после, Джонни?

— После убийства.

— Мы никого не собираемся обижать, Джонни, — со вздохом проговорил Босс. — Сколько раз тебе об этом повторять?

В этот момент, довольно улыбаясь, к ним подошел старший группы:

— Все в порядке, мы нашли то место, откуда стреляли. Точность — плюс-минус пятьдесят ярдов. Это почти в километре от нас — Хэк все рассчитал. Не слабо, верно? Два прямых попадания в голову и еще одно смертельное ранение. А ведь Скапелли — классный бегун, попробуй-ка поймай его на мушку! Меткость просто фантастическая.

— Да, Пол, тут ты совершенно прав, — согласился босс. — Умеешь так стрелять?

— Нет, но очень бы хотелось. Мы вместе с Хэком собираемся подняться на холм и хорошенько все обследовать. Если ты, конечно, не возражаешь.

— И спрашивать нечего, — дернул плечами босс и, одарив Ройала таким взглядом, от которого тому мигом сделалось не по себе, неторопливо зашагал к пирсу, чтобы побеседовать со шкипером.

Чуть погодя большой катер отчалил от берега, а босс с задумчивым видом вернулся к дому.

Итак, он послал катер за девушками. Это плохо может для них кончиться.

Ройал подошел к стойке бара и плеснул себе в стакан шотландского виски.

Макс не составил ему компанию и продолжал бесцельно бродить по территории виллы.

Хорхе куда-то исчез.

Личных охранников Джона Ройала тоже нигде не было видно.

У актера вдруг возникло чувство, будто его раздели догола и все то нарочито-показушное, на чем строилась его прежняя жизнь, тоже куда-то испарилось. Ройал залпом допил виски и принялся машинально разглядывать собственное отражение в донышке стакана.

Что он, в сущности, имел? Богатство, устойчивое положение в обществе? Еще как посмотреть... Эту виллу? Если честно, она вовсе и не принадлежала ему. Истинным хозяином была Организация, вкладывавшая во все свои грязные денежки и отмывавшая их, где только возможно. «А ты уж позаботься о магазине...» Вот то, к чему он в итоге пришел. Магазин, в котором торгуют проститутками. Единственный и неповторимый Джон Ройал был всего-навсего хозяином шлюх. А выражаясь приземленно — простым сутенером.

Теперь, когда основное напряжение спало, на территории виллы был наведен прежний порядок, а трупы перестали мозолить глаза, актер вновь почувствовал себя спокойнее.

Конечно, Организация всегда будет заботиться о себе.

И не исключено, что в дальнейшем Организация — этот четко отлаженный, безотказно работающий механизм — позаботится и о нем, о Джоне Ройале. Ведь, положа руку на сердце, до сих пор он жил просто замечательно. Так какого черта?!

Крутой Пол и Хэк вернулись, вполне довольные собой: им удалось-таки отыскать место, откуда стреляли. Но это еще не все: кое-что они прихватили с собой и незамедлительно показали боссу свою находку. И тут впервые Ройал стал свидетелем, как Макса покинуло самообладание.

Едва взглянув на то, что ему принесли, босс в ярости отшвырнул ногой шезлонг, в котором еще недавно покоились останки Бобби Кассиопеи, и истошно завопил:

— Идиот! Ублюдок! Сукин сын!

И тогда Джон Ройал ясно осознал: на Акапулько, этот рай золотых богов, обрушилось нечто ужасное. Не важно, что конкретно, — главное другое: это нечто не только убило Кассиопею, но и тремя ударами судебного молоточка покончило со спокойной и уютной жизнью единственного и неповторимого Джонни Ройала.

Мир словно перевернулся с ног на голову, и чем это было чревато лично для него, Ройала, актер не отважился бы предсказать, даже оставшись наедине с самим собой.

Он вновь наполнил стакан и тихо провозгласил тост:

— За перемены.

Он их не хотел. Но как убежать от собственной судьбы?

Облачившись в шорты, неброской расцветки рубашку и сандалии, Болан теперь ничем не отличался от обычных туристов, праздно слоняющихся по Акапулько. Одно неудобство: под такой одеждой невозможно было спрятать оружие. Впрочем, Палач и не рассчитывал, что оно понадобится ему в ближайшее время.