В доме не слышалось ни звука.

Ночь только-только наступила, но, возможно, женщины легли спать рано — сегодня для обеих был тяжелый день.

Однако Болана не покидало чувство тревоги; он медленно двинулся вдоль стены гостиной, держа «беретту» наготове.

Именно в этот момент Маргарет вышла из ванной совершенно обнаженная, если не считать банного полотенца, тюрбаном обернутого вокруг головы.

Она тут же заметила Болана и замерла на месте, тихо вскрикнув в смятении.

Ее тело и теперь заставляло юношей желать стать постарше, а стариков страдать от невозможности вернуть молодость; оно светилось мягким призывным светом сочной зрелости и одновременно ослепляло юной статью и восхитительными формами.

И, как прозрение, к Болану пришло понимание, пусть частичное, сути разительного контраста между матерью и дочерью. Диана была прекрасным ребенком, вся свежая, сверкающая, естественная, но теперь Болан понял, что «естественное» может также означать «необработанное, незавершенное».

Дама, в смущении замершая перед ним, представляла собой редкий образец женственности — утонченной, изысканной, отшлифованной до совершенства присущим только ей искусством подать себя с выгодной стороны.

— Черт побери, Маргарет, я не могу извиняться за то, что не могу отвести от вас глаз, — пробормотал Болан, не скрывая своего восхищения.

В ответе миссис Найберг слились воедино смущение и юмор.

— Надеюсь, что нет, — сказала она и исчезла за дверью.

Этот эпизод был скоротечен, как вспышка молнии, но Болан понял, что не скоро позабудет его.

Минуту спустя она появилась вновь, надежно завернувшись в большое банное полотенце, доходившее почти до середины бедер. Кокетливо засмеявшись, она призналась:

— От испуга у меня появилась еще одна прядь седых волос.

Болан извинился за свое неожиданное вторжение и, в свою очередь, отклонил ее попытку объяснить, почему она была голой. В конце концов, он не предупредил женщин, что может вернуться поздно ночью.

Он провел ее в гостиную и усадил за маленьким обеденным столом, затем подтянул к нему стул для себя и сказал:

— У меня для вас печальные известия, миссис Найберг.

— Я готова, не тяните, — ответила она, но отвела взгляд.

— Алан мертв.

— Понимаю...

— Но я здесь не при чем. Кто-то меня опередил. Его заставили замолчать.

Когда Маргарет взглянула на него, в ее глазах стояли слезы.

— Теперь уже дважды... — совсем просто произнесла она голосом несчастной женщины, разрывавшим сердце на части.

Болан понял ее с полуслова. Дважды вдова.

— Простите, — пробормотал он.

— Где вы его нашли?

— В хижине, в районе озера Саммамиш. Знаете это место?

Она отрицательного покачала головой.

— У Алана было несколько укромных местечек. Как он умер?

— Быстро.

Она все поняла.

— У вас есть сигарета, мистер Болан?

Он прикурил сигарету и передал ей.

— Я не знаю, что у вас сейчас на душе, Маргарет, — тихо сказал он. — Если вам нужно поплакать — не стесняйтесь.

Она взглянула на него с грустной улыбкой и затянулась сигаретой.

— Время стонов и слез давно прошло, — ответила она. Я уже давно решила развестись с Аланом. Ждала только подходящего момента. В последнее время произошло так много... странных событий. Но все-таки мне больно. И я ничего не могу с этим поделать.

— И не надо, — хмуро заметил Мак. — Можно с вами немного поговорить?

— Конечно.

— Как долго Алан был связан с мафией?

— Я полагаю... около года. Его контакты с Организацией начались с деловой поездки в Нью-Йорк. Внезапно Алан по доверенности занялся покупкой недвижимости. Затем он начал работать с организаторами «Экспо-74», принимать грузы, встречаться со странными людьми, хотя настоящее безумие и отчаяние наступило, пожалуй, только в последний месяц. С тех пор в любое время дня и ночи дома не стихали таинственные телефонные звонки, вокруг появились вооруженные люди, появился этот бедный ребенок Томми Рентино, вечно следующий за Аланом как тень. Он был телохранителем?

Болан пожал плечами.

— Даже если это и так, вряд ли кто-то серьезно думал, что вашему мужу грозит опасность. От Томми мало толку.

Маргарет тяжело вздохнула.

— Несчастный Томми. Он был без ума влюблен в Диану... такой безответной, безнадежной страстью. — Она бросила быстрый взгляд на Болана. — Но Диана предпочитает более зрелых мужчин.

— А как Диана? У нее был такой ужасный...

— Я отослала ее отсюда.

Болан изумленно уставился на женщину и перед его мысленным взором предстали леденящие душу картины.

— Что вы сделали?!

— У нее раздвоение преданности, мистер Болан. Я убедила ее, что ей надо принять решение и поступать соответствующим образом.

— Я бы хотел, чтобы вы изъяснялись конкретнее, миссис Найберг, — рявкнул Болан, выходя из себя.

— У нее есть любовник, — вздохнув, ответила она.

Ну и что, почему бы и нет? Как заявила сама Диана, сейчас не 1940 год, но и в те времена многие молодые девушки имели любовников. Но почему Болану даже мысль о такой возможности не пришла в голову.