Затем я рассказал Дарнаду обо всем, что с нами случилось. Он жадно слушал.

– Рад, что вы оба выжили, – сказал он. – И надеюсь, что мы все когда-нибудь сможем встретиться с кошколюдьми.

– Итак, – улыбнулся я, – я проявил достаточно терпения. Что за сообщение везли вы мне от Шизалы?

– Радостное! – заверил меня Дарнад. – Ты скоро станешь отцом!

Эта новость воодушевила меня больше, чем все прочие. Я едва смог сдержать свой энтузиазм, и все принялись дружно поздравлять меня.

Стоило пройти через все лишения, чтобы услышать, что Шизала собирается подарить мне ребенка. Я не мог теперь дождаться возвращения домой и встречи с ней.

Но сперва я должен был выполнить свой долг. Мне требовалось наведаться в подземелья якша и отыскать средство, которым должны были владеть якша для противодействия Зеленой Смерти.

Теперь мы летели над сушей и должны были вскоре добраться до города якша в пустыне.

Затем мы прибыли на место, и Дарнад опустил воздушные корабли ближе к земле.

Корабли причалили и, оставив в карауле нескольких человек, мы снова ступили в подземелья.

На этот раз было большое количество народа, и мы смогли произвести основательный поиск требовавшегося нам предмета. Основываясь на всем, что я знал, это могли быть и таблетки, и жидкость, но, зная фантастически изощренную науку якша, я думал, что он может оказаться и машиной, способной испускать лучи, воздействующие прямо на болезнетворные вирусы.

Мы искали несколько дней. Подземелья были огромны, и требовалось время для проверки всего, найденного нами. Варвары оставили много чего.

Фактически они взяли только машины, которые казались изготовленными для войны. Многие другие машины оставили, а боевые машины исчезли навсегда и, наверное, это к лучшему, хотя я и сожалел об утерянной возможности проанализировать их принципы.

Хотя мы облазили все помещения, но не нашли ничего, что бы походило на нужный нам предмет. В скором времени нам пришлось сдаться и вернуться на корабли.

Теперь я управлял кораблем, а Дарнад отдыхал.

Я установил курс на Варналь.

– Что будем теперь делать? – мрачно спросил Дарнад. – Неужели мы должны забыть про Кенд-Амрид?

– Если бы ты видел, что там происходит, ты так не говорил бы. Просто нужно теперь попытаться найти способ лечения, хотя время на это потребуется достаточно долгое. И нам должно повезти.

На обратном пути мы пролетали над Кенд-Амридом, и я испытал сильное облегчение, так как думал, что не смогу вынести вида этого места даже с такой высоты.

Но вот когда мы приблизились к Алой Равнине, расположенной неподалеку от Варналя, я заметил внизу огромную людскую процессию.

Сперва я подумал, что это армия на марше, но порядок ее был слишком неровный.

Я опустился пониже рассмотреть и заметил, что она состояла из мужчин, женщин и детей всех возрастов.

Я был загипнотизирован этим зрелищем и не мог понять, почему столько людей отправилось в поход.

Я направил корабль еще ниже и тогда с ужасом увидел то, чего боялся с тех пор, как покинул Кенд-Амрид.

Все они были отмечены печатью Зеленой Смерти.

Какой-то путешественник все-таки сумел побывать в Кенд-Амриде, и вернулся оттуда, уже зараженный.

Наверное, он вернулся в свой родной город и заразил его.

Но почему они двинулись в поход?

Я взял мегафон с пульта управления и подошел к двери гондолы.

Толпа смотрела на нас, разинув рты.

– Кто вы? – проревел я через мегафон. – Откуда вы?

Один из них крикнул в ответ:

– Мы – нефункционирующие! Мы ищем пристанища!

– Что значит «нефункционирующие»? Вы что, пришли из Кенд-Амрида?

– Некоторые из нас оттуда. Но многие также из Опкуэля, Фиолы и Ишхала.

– Кто вам сказал, что вы нефункционирующие? – прокричал я. – Люди из Кенд-Амрида?

– С нами есть механик. Он тоже нефункционирующий. Он – наша голова, а мы – его руки, его мотор и его ноги.

Тут я понял, что не только чума пришла из Кенд-Амрида – пришла и часть главенствующего там вероучения.

– Если он нефункционирующий, то почему он ведет вас?

– Мы – великие нефункционирующие. Наш долг – создать нефункционирующий мир!

Я столкнулся еще с одним извращением логики, которой кто-то убедил этих больных чумой, что болеть хорошо, а не болеть – плохо.