— Уж и не надеялся, что выберусь, — еще не в состоянии осознать случившееся промямлил тот в ответ.

— Поехали отсюда, — кивнул Цунами водителю. — У каждого свой праздник жизни.

Покружив по центру, джип свернул на бульвары и, проехав Кропоткинскую, вновь углубился в арбатские переулки, только уже со стороны Пречистенки. За время поездки не было произнесено ни единого слова. Остановились в Хрущевском переулке, пристроившись за черным «Мерседесом». Мигнули ожидавшим в нем фарами, в ответ те отсигналили габаритными огнями. Цунами вторично обернулся к Петелину.

— Пока я сам не вспомню о тебе, обо мне ни слова.

— Еще бы, — с готовностью заверил Петелин. Из «Мерседеса» вылез человек и направился к джипу. Цунами открыл окно. Заглянувший в него оказался полковником Смеяном. Он уставился на Петелина, снова нацепившего темные очки.

— Дайте свет в салон. А ты сними очки. Петелин подчинился. Смеян убедился, что перед ним действительно школьный приятель Артема, и жестом приказал следовать за собой.

— Спасибо, — бросил, покидая машину, Петелин. Его босые ноги тут же утонули в сугробе. Пока выбирался на асфальт, джип сорвался с места и растворился в темноте переулка.

— Давай, давай, — подхватил его под руку Смеян. — Садись. Что ж они тебя даже не обули?

— Не нашли моего размера… — мрачно пошутил недавний пленник.

— Все-таки мы тебя вытащили, — утешил Смеян, гордый от сознания того, что сумел перехитрить самую тайную секретную службу. В душе он почти не верил в успех операции. Знал, что ФСОСИ обладает мощной профессиональной защитой и никаким боевикам Цунами с ней не справиться. Даже использование музыкального шоу в виде прикрытия вызывало у него сомнения. Ведь в отличие от Цунами, полковник знал, кому принадлежит особняк. Руководителям Федеральной службы охраны секретной информации ничего не стоило связаться с МВД и приказать перенести съемки клипа подальше от особняка. «Неужели их застали врасплох?» — сомневался Смеян и сам же душил в себе эти мысли. Ему были известны случаи, когда вера в свою всесильность притупляла бдительность. Как бы там ни было, Петелин живой и невредимый сидел рядом с ним. Оставалось представить, какой скандал разразится в ФСОСИ. Они, конечно, постараются распутать это дело и наткнуться на Цунами. Тут уж браткам не поздоровится. Смеяну нужно будет просто на некоторое время исчезнуть, а потом помянуть грешные души Цунами и Свята… Весьма довольный происшедшим, он обратился к Петелину:

— Признаюсь, у меня к тебе вопросов еще больше, чем после убийства Артема, но пока повременю. Сейчас мы тебя завезем в его квартиру. Там будешь в полной безопасности. Отдохни, постарайся детально вспомнить все, что с тобой произошло, и никуда не рыпайся. Нового похищения мы не допустим.

Петелин молча кивал головой. Он производил довольно жалкое впечатление. Допрашивать его в таком состоянии было бессмысленно. Через автоматически открывшиеся железные ворота «Мерседес» въехал во двор отреставрированного дома по Сеченовскому переулку. Смеян протянул Петелину ключи.

— Тебя проводят. Окна бронированные. Открывать их не следует. Включишь кондиционер. Здесь, помимо общей охраны, будут дежурить двое моих ребят. Они тебя снабдят всем необходимым.

— Мне бы воздухом подышать. Столько дней провел в подвале, — пожаловался Петелин.

— Там воздух хороший. Можешь создать себе морской бриз. Но без моего разрешения ни шагу. Ребята проконтролируют. Иди.

Петелин босиком ступил на холодный мрамор крыльца и постарался побыстрее проникнуть за тяжелую дубовую дверь парадного подъезда. Там его ждали двое одетых в кожаные куртки парней. Пропустили первым в зеркальный лифт, пахнущий французским парфюмом. Зашли следом и первыми же вышли на четвертом этаже, принадлежавшем покойному банкиру. Сперва Петелин не понял, куда попал. Из лифта он оказался прямо в увитом плюшом дворике. Под раскрытым пестрым зонтиком стоял столик с несколькими креслами. По одной из каменных стен струились ручейки воды, сливавшиеся в низкий фонтанчик. В кадках росли экзотические цветы с тяжелыми пряными ароматами. Овальный потолок был залит золотистым светом. Оттуда раздавалось тихое птичье щебетание. В небольшом стеклянном холодильнике томились запотевшие бутылки с освежительными напитками. Пол был устлан темно-красной брусчаткой.

— Мне сюда? — растерялся Петелин. Охранники многозначительно улыбнулись. Один из них открыл сплошную стеклянную тонированную дверь и кивком головы пригласил Петелина внутрь.

— Назад ни шагу, — предупредил второй.

— А вы не зайдете?

— Нам туда не положено. Связь будем держать по домофону, — и захлопнули за ним дверь.

В уютном респектабельном ресторане «Кабанчик», что на Тишинке, собрались на деловой ужин сотрудники «Крон-банка» — управляющий Марат Хапсаев, главбух Нелля Стасиевна Фрунтова, начальник кредитного отдела Эдуард Семенович Усиков и Клим Молодече, занимающийся связями с общественностью. Солидной компании предоставили роскошный стол-аквариум, под стеклянной столешницей которого среди подводных зарослей плавали диковинные рыбки. Инициатором встречи был Клим, он и углубился в изучение изысков грузинской кухни, предложенных в меню. Нелля Стасиевна с недоверием поглядывала по сторонам. Она избегала посещать публичные места:

— Ты уверен, что мы сможем здесь поговорить?

— Именно здесь и сможем. Алексей Гаврилович появится с минуты на минуту. Будем есть сациви?

— Давай, давай, — поддержал его Усиков. — Мне седло барашка и побольше зелени.

— Давно не пил грузинские вина, — заметил Хапсаев.

— Для начала закажем «Ахашени», — предложил Клим.

Нелли Стасиевна положила свою полную руку на меню.

— Остынь. Не банкет.

— Понемногу-то можно. Суров — свой мужик.

— Посмотрим, — нервно отреагировал Усиков. Его пригласили на переговоры в последний момент, чем уязвили болезненное самолюбие начальника кредитного отдела. Он привык к привилегированному положению в банке и даже после убийства Давыдова не скрывал своих амбиций. Поэтому толком не зная, о чем пойдет разговор с неизвестным ему Алексеем Гавриловичем, на всякий случай демонстрировал свое несогласие.

Фрунтова вполглаза наблюдала за ним. Взять в компанию любимчика Артема ее побудило отрицательное к нему отношение Ариадны Васильевны. Усиков знал об этом и тоже не питал к старухе добрых чувств. Опасливый Хапсаев был против, но в последний момент просчитал ситуацию и понял, что лучше рисковать всем вместе, чем в случае провала оставить Эдуарда Семеновича чистеньким и непричастным.

Пока Молодече диктовал заказ официанту, остальные сидели молча и с наигранным увлечением любовались безмятежно плававшими под руками рыбками.