— Хм, неплохо. Лучше бы олимпийскую регату в Ленинграде провели.

— И то, верно, пойдем на улицу. Такси возьмем.

Они вышли эстакаду. — Вон озеро Юлемисте, — сообщила Сима тоном профессионального экскурсовода. — Там, если верить легенде, проживает первый в Эстонии террорист.

— Кто проживает?

— Ярвевана — озерный дед. Он как-то пригрозил, что затопит город, если в нем прекратится строительство. Вот и приходится выполнять его требования. А он раз в год выходит из озера и проверяет.

— А ведь это злостное нарушение Указа Верховного, — со смехом заявил Геннадий. — Решили ведь — никаких переговоров с террористами. Пуля в лоб и все дела! Когда, говоришь, этот дед из озера выходит?

— Хм, точная дата неизвестна, но делает он это каждой осенью в глухой полуночный час. Предлагаешь засаду на старика-водяного устроить? Подходит он, значит, к городским воротам и по привычке вопрошает, мол, достроен ли город? А в ответ получает дружный залп из огнеметов «Шмель»?

Оба расхохотались. — Нет, — с трудом выдавил Геннадий, — нельзя так зверски обращаться с уникальными представителями реликтовой фауны. Пусть живет. — Они уселись в такси, Сима навала адрес. — Поехали, тут не очень далеко. Родители, наверное, еще на работе, но у меня ключи есть.

— Можешь занять комнату брата, — предложила Сима, когда они вошли в квартиру. — Его все равно нет в Таллине, он в военное училище в Питере поступил. А я пока в своей устроюсь. В душе сполоснись с дороги. А потом за стряпню примемся, чтобы потом родителей не напрягать, а спокойно посидеть и поболтать. Ради такого случая я даже помочь могу, но только под твоим мудрым руководством: салатик покрошить, картошку почистить…. На это у меня способностей хватит. — Сима наклонилась и погладила кота, который, мурлыча, терся об ее ноги. — А этого рыжего котяру зовут Пафнутий, или просто Паф. Сейчас, Пафик, я тебя накормлю, киска.

Когда родители пришли с работы, Сима представила им своего кавалера. Но не как любовника, разумеется, а как соратника и сослуживца. Отец с матерью очень обрадовались ее неожиданному появлению и засыпали кучей вопросов. Пришлось отвечать. — А куда деваться? — Геннадий предпочитал не вмешиваться, пока она излагала адаптированную к ситуации версию своих приключений. Только бросил на нее пару удивленных взглядов. Но хмыкать к счастью не стал. — И на том спасибо!

Потом настала очередь родителей рассказывать о своем житье-бытье. Им скрывать было нечего, и Сима с удовольствием выслушала краткий отчет отца о положении дел в семье, городе и губернии. Она всегда завидовала его умению точно и верно подбирать слова и выделять главное. В семье, слава богу, все было хорошо. У брата тоже, ей даже дали прочитать его последнее письмо, пришедшее по электронной почте. Судя по некоторым нюансам письма, переход от вольной жизни к военной службе проходил хоть не без проблем, но и без особых кризисов.

Что же касается местной политической жизни, то некоторые рассуждения отца на эту тему ее весьма насторожили. Проснувшийся утром Геннадий застал Симу в гостиной за компьютером. Вокруг ворохом валялась местная периодика.

— Чем это ты занята с утра пораньше? — поинтересовался он. Мы ведь на экскурсию в город собирались, достопримечательности осматривать и все такое. А завтра вечером у нас паром на Германию.

— Знаешь, похоже, что придется немного задержаться.

— А что случилось?

— Что случилось? Есть тут один козел, который ни черта не понимает в обстановке, а, тем не менее, пытается командовать.

— Да? И кто же тут такой рогатый?

— Да губернатор местный, которого Верховный сюда назначил. Где он отыскал такого идиота? В «дружбу народов» ему поиграть захотелось, совсем крыша поехала! — Сима нагнулась и подняла с пола одну из газет. — Вот, полюбуйся, какую пургу он гнал намедни с трибуны на Томпеа: «историческая дружба двух народов…», «в связи с добровольным присоединением…», «добиваться пропорционального национального представительства в органах власти…», «реальное двуязычие…»…. Как тебе это нравится?

Геннадий взял протянутую ему газету и быстро проглядел отпечатанный на первой полосе материал. — Ну, и что тут такого страшного? В конце концов, Эстония, в самом деле, сама присоединилась, не пришлось устраивать переворота как Казахстане или Узбекистане.

Сима посмотрела на него с сожалением, как на несмышленого ребенка. — Милый, мы ведь совсем недавно говорили о том, что надо в первую очередь отстаивать российские интересы. Ну и на кой ляд нам сдалась «дружба» с эстонцами? Ты можешь мне это объяснить?

— Хм, сейчас, когда у России есть такие серьезные противники как Китай и Халифат, каждый дополнительный союзник….

— Ерунда, — прервала его Сима, — никакие нам эстонцы не союзники и никогда ими не были. Ничего мы от них не получим, только потеряем. Они нас терпеть не могут, а если и терпят, то только потому, что надеются что-то с нас получить под залог своей относительной лояльности. В этом деле они мастера высшего пилотажа. У них же отработанная система обработки «оккупантов». Приедет сюда очередной лопух из Столицы и сразу попадает на своеобразный конвейер. Встретят в лучшем виде, расскажут какой он умный и дальновидный, окружат симпатичными людьми. И все со вкусом и ненавязчиво. Тот растает и подмахнет все что нужно. И не только русские на это ловятся. Тут в Эстонии практически все построено «оккупантами»: датчанами, шведами, немцами, русскими. В годы последней независимости они умудрились и Европу обуть. Сколько тут денег европейских лохов-инвесторов сгорело без толку…. Хороший пример: тут в Эстонии штук пять европейских фирм сцепились за хилый местный рынок розничной торговли. Пять! Хотя тут и двум-то делать нечего! Объем торговых площадей в Таллине вырос раз в шесть-восемь. Так и пихали свои торговые центры в каждый микрорайон. Они и сейчас рядышком стоят, рекламой сверкают. В почтовых ящиках каждый день была гора макулатуры. В провинции — похожая картина.