Он вскрикнул и рухнул на колени прямо перед папой. Несколько секунд он словно думал, упасть ему или нет, но потом повалился на бок и перевернулся на спину, по-прежнему сжимая в руках «стечкина».

Сьюзен выпустила пистолет и, будто парализованная, смотрела, как папа аккуратно вынимает оружие из рук Кассена.

Она услышала, как папа произнес по-английски:

– Я хотел бы, чтобы ты покаялся, сын мой. Повторяй: «Всемогущий Боже, в Своей бесконечной милости...»

– Всемогущий Боже... – прошептал Гарри Кассен и умолк навечно.

Папа пал на колени и сложил руки в молитвенном жесте.

Мимо Сьюзен Колдер в часовню вполз Девлин и сел у стены, зажимая рукой рану. На его пальцах была кровь. Сьюзен отбросила от себя «вальтер» и, вся дрожа, прижалась к Девлину.

– После этого всегда такое чувство? – хрипло спросила она. – Стыд и грязь?

– Добро пожаловать в сообщество убийц, дитя мое, – ответил Девлин и обнял ее здоровой рукой.

Было всего шесть часов, когда серым дождливым утром Сьюзен Колдер вошла в ворота бедного католического кладбища Святого Иосифа в лондонском районе Хайгейт. Большая часть надгробий была исполнена в псевдоготическом стиле, свидетельствовавшем о некогда значительном земном благополучии покоившихся здесь. Однако теперь могилы заросли и кругом царил упадок.

На этот раз она была не в полицейской форме, а в черном платке плаще с синим поясом и кожаных сапожках. Она остановилась у дома кладбищенского смотрителя и увидела Девлина, выходящего из такси. Он был одет в свое обычное черное пальто, черную фетровую шляпу, правая рука – на черной перевязи. Девлин подошел к ней.

– Жаль, что я так поздно, – сказала она. – Везде пробки. Уже началось?

– Да, – он иронически улыбнулся. – Гарри это наверняка сумел бы оценить. Все как во второсортном фильме. И даже дождь, – сказал он, посмотрел на разбивавшиеся о землю крупные капли.

Шофера такси Девлин попросил подождать и вместе с Сьюзен направился по кладбищенской аллее.

– Не особенно впечатляющее кладбище, – сказала она.

– Ну где-то же его нужно было похоронить. – Здоровой рукой он достал сигарету и закурил. – Фергюсон и министерство внутренних дел считают, что вы заслуживаете награды за храбрость.

– Что, еще и орден? – Выражение брезгливости на ее лице было явно не наигранным. – Пусть оставят себе. Его нужно было остановить, но это не означает, что я сделала это с удовольствием.

– А они все равно решили наград не раздавать. Ведь тогда пришлось бы делать официальное заявление, а такого никак нельзя допустить. Да и Гарри хотел, чтобы все шишки посыпались на КГБ.

Они подошли к месту погребения и остановились под деревом. На церемонии присутствовали лишь двое гробовщиков, священник, молодая женщина в черном плаще и совсем юная девушка.

– Это и есть Татьяна Воронина? – спросила Сьюзен Колдер.

– Да, – подтвердил Девлин. – А девушка рядом – Моронк Финлей. Три женщины в жизни Гарри Кассена, которые собрались теперь, чтобы проводить его в последний путь. Та, которой он нанес смертельную обиду, когда она была еще ребенком, и та, которую он спас, несмотря на беды, которые ему это принесло. Невообразимо – Гарри в образе спасителя.

– И я, – сказала третья женщина. – Та, которая его казнила. И которая его совсем не знала...

Священник покропил на могилу и гроб и помахал кадилом. Моронк начала плакать. Когда священник начал заупокойную молитву, Таня не выдержала и обняла ее.

– Господи Иисусе Христе, Спаситель наш, прими слугу Твоего, за которого мы все возносим молитвы.

– Бедный Гарри, – сказал Девлин. – Занавес опускается в последний раз, а зал все равно почти пуст.

Он взял Сьюзен под руку, они повернулись и медленно исчезли в пелене дождя.