– Ты, видимо, здорово его разозлила, – сказал Каллум, поумерив свой пыл, как только понял, что с Кирсти все в порядке.

– Думаешь, я собираюсь ее поколотить, да? – спросил Пейтон.

– Разозлившись, мужчины так обычно и поступают, – ответил Каллум.

– Не все.

На лице мальчика отразилось недоверие.

– Пойду-ка я, пожалуй, с вами.

– Очень мило с твоей стороны, Каллум, что ты заботишься обо мне, но я бы не хотела, чтобы меня ругали прилюдно, – сказала Кирсти и, понизив голос, добавила: – Он не станет меня бить.

– Ты уверена?

– Уверена.

После минутного колебания Каллум отошел в сторону. Пейтон отвесил мальчику поклон и поволок Кирсти дальше, в комнатушку, где он обычно проверял счета. Пока продолжался разговор с Каллумом, гнев Пейтона поутих. Он заметил, что девушка нисколько не боится, и усадил Кирсти в большое, украшенное резьбой кресло.

Гнев Пейтона, вспыхнувший, когда он узнал, что Кирсти натворила, был продиктован страхом за нее. На каждом шагу ее подстерегали опасности, и, случись с ней беда, он не смог бы прийти ей на помощь. От этих мыслей его бросило в дрожь. Но, слава Богу, с девушкой ничего не случилось.

Он наполнил два кубка вином, исподтишка разглядывая девушку. Костюм ее следовало признать удачным – он бы сам принял ее за мальчика, если бы не знал, что это она. Несмотря на маленький рост, у нее были на удивление длинные ноги, и мужское трико в обтяжку выгодно подчеркивало их стройность. Пейтон испытал что-то вроде ревности, подумав, что ее видели многие в этом костюме, пусть даже не зная, что перед ними женщина. Прежде его нисколько не волновало, кто, не считая его самого, мог увидеть прелести дамы, за которой ухаживал или с которой состоял в связи. Видимо, он и в самом деле влюблен в Кирсти.

– Может, все-таки объяснишь, что за игры ты затеяла, пока я отсутствовал? – спросил он, расположившись в кресле напротив.

– Значит, ты подслушал не весь разговор? – ответила она вопросом на вопрос.

Он должен понять, что для нее чрезвычайно важно участие в общем деле наравне с ним, чтобы муж ее предстал наконец перед судом. Это ведь и ее война. От того, будет ли побежден сэр Родерик, зависит ее жизнь.

– Неужели ты не понимаешь, как опасно одной бродить по улицам?

– Родерик считает, что я мертва, к тому же ни за что не узнает меня в этом костюме.

– Может, и не узнает. Но это не единственная опасность, которая подстерегает тебя на улице, глупая девчонка!

– Это я глупая девчонка? – Она с трудом подавила желание запустить в него кубком и отпила изрядный глоток вина.

– Хорошенький юнец, разгуливая по улицам, подвергается не меньшей опасности, чем хорошенькая девушка. Поскольку ты была одета прилично, если не сказать хорошо, на тебя мог напасть вор, надеясь отнять что-нибудь ценное. Где ты взяла эту одежду?

– В одном из сундуков наверху. Я сначала решила переодеться бедным мальчиком, но нигде не нашла старой рваной одежды.

– Бедным мальчиком? Которых имеет обыкновение похищать сэр Родерик?

Ей не пришло в голову, что повстречаться с сэром Родериком переодетой юнцом для нее так же опасно, как в собственном платье. Как досадно, что именно Пейтон обнаружил этот изъян в ее плане!

– По-моему, я выгляжу слишком взрослой, чтобы заинтересовать его.

Пейтон чертыхнулся, встал с кресла и принялся расхаживать по комнате. Теперь, когда он маячил перед глазами, невозможно было не смотреть на него. И девушка невольно залюбовалась. Короткий камзол подчеркивал достоинства его фигуры. Кирсти была не в силах отвести от него глаз. От его мускулистого тела веяло недюжинной силой. Девушка как раз смотрела на его бедра, когда он неожиданно к ней повернулся.

– Ты меня не слушаешь? – спросил он сердито, но в голосе его слышались веселые нотки.

– Да нет же, слушаю, – соврала она. Он недоверчиво фыркнул в ответ. – Но я должна что-то делать. Не могу же я сидеть сложа руки, в надежде что ты и Йен Сильный решите все за меня. К тому же вам двоим не справиться.

Он опустился на корточки перед ней, так что лицо его оказалось на уровне ее лица, и посмотрел ей в глаза.

– Но именно твоей смерти жаждет Родерик.

– Я знаю. И потому предельно осторожна! Я знаю наперечет всех его слуг и помощников. Именно их следует избегать.

– Если бы ты не выходила из дома, тебе вообще никого не надо было бы избегать, – резко сказал он и подошел к камину.

Кирсти поставила свой кубок, поднялась с кресла и остановилась рядом с ним.

– Я умею соблюдать осторожность. Знаю, где искать свидетелей и союзников. Знаю имена, которые стоит походя упомянуть и какие истории следует рассказывать, чтобы возбудить подозрение в этих недотепах.

– Что у тебя не слишком-то хорошо получается, не так ли?

– Не так хорошо, как хотелось бы. Но ведь и у тебя при дворе не все получилось?