И тут Ублейр мгновенно понял, что он был прав. По зову начальника двенадцать массивных ментагонов роем ворвались в помещение и огненными взорами уставились на бывших чиновников Иммиграционного отдела.

— Если вас не затруднит отправиться за этими джентльдемонами, они сопроводят вас к вашему новому месту работы, — произнес Асаддам в манере, которая неким образом делала невозможным любой отказ.

— Э-э… только один вопрос, — заикнулся единственный разговорчивый чиновник. — Какое именно вещество мы будем поставлять?

Ублейр на секунду испытал к гнусному лизоблюду благодарность. Достаточно скверным было известие о том, что Иммиграционного отдела больше не существует, — но незнание того, что такое «местные поставщики вещества», сводило его с ума от жгучего любопытства.

Ублейр почти расслышал, как Асаддам буквально затрясся от злобного восторга, когда ему задали тот самый вопрос, на который ему так хотелось ответить.

— Ну, это будет зависеть от того, в какой именно части рудников вы в конечном счете окажетесь.

— Рудников? — одними губами прошептал чиновник в приступе дикой паники, а Ублейр — отчаянного облегчения.

— Да, рудников. Если еще точнее — Узбасских рудников лавы и серы. Вам это может показаться странным, но лава и сера поступают именно оттуда, — осклабился Асаддам, сочась педантичным сарказмом и наслаждаясь каждым мгновением этого массового перевода по службе. — Меня, говоря откровенно, не очень интересует, что именно вам выпадет поставлять.

— Подождите минутку! Не можете же вы просто так переправить нас в Узбасс… — запротестовал чиновник.

— Да? В самом деле? Не могу? — Асаддам подался вперед, словно бы живо заинтересовавшись. — Это еще почему?

— У меня… э-э… у нас есть контракты на работу в Иммиграционном отделе и…

— Ах ну да, конечно, прямо сейчас это создает определенное препятствие. Но видите ли, какое дело. Иммиграционного отдела больше не существуют — так что все ваши контракты не стоят ломаного обола.

— Но нас ни о чем таком не предупредили!

— Обо всем этом было объявлено еще в прошлом месяце по инфернальной почте. Я послал вот это уведомление, очерчивая в нем все детали… — Главный менеджер вытащил из кармана клочок пергамента и победно помахал им перед толпой бывших чиновников. — Все, что вам нужно знать, здесь ясно сказано и… Ах проклятье, как же это неловко с моей стороны. Кажется, я все-таки забыл послать его по почте. Но ничего-ничего, не волнуйтесь. Не теряйте присутствия духа. Узбасс в это время года — чудесное местечко, просто курорт. Вы непременно его оцените, как только привыкнете к вони и жаре, а также предельно мучительным условиям труда. Короче говоря, наслаждайтесь там как можете! — Тут Асаддам щелкнул своим заостренным как стрела хвостом, давая команду, и двенадцать ментагонов, оскалив клыки, двинулись вперед, угрожая бывшим чиновникам здоровенными дубинками. Буквально обтекая эффективностью, ментагоны согнали своих клиентов в плотную кучку и в удвоенном темпе погнали их прочь из вычислительного зала.

Якобы вдруг оставшись в одиночестве, в относительной тишине рабочего помещения, Асаддам запрокинул голову и оглушительно расхохотался. Вот она, эффективность! Причем именно такая, какой он ее обожал! Идеальное оправдание предельной жестокости!

А теперь настала пора отправляться на берега реки Флегетон для введения второй очереди его блестяще интегрированной автоматической системы обработки проклятых душ.

Последовал краткий стук копыт, и Асаддам убрался из зала с аппаратурой, не оставляя позади себя ничего, кроме инверсионного следа победного гогота, а также до смерти перепуганного Ублейра.

Все божества за Верхним Столом в «Манне Амброзии» дружно глазели на тяжело перегруженную священную тележку с подогревом и считали число оставшихся там тарелок. Ангельская официантка припорхала к тележке и нервно распушила крылья. Итак, опять произошло то же самое. Снова оказались невостребованные порции. Быстро и предельно скрытно официантка оглянулась через крыло на остальные столы и испустила вздох облегчения. По крайней мере, это было не ее виной — перед каждым божеством, нежно дымясь, стояла славно нагруженная тарелка.

А с одного из нижних столов не на шутку перепуганное божество наблюдало за разворачивавшейся сценой, охваченное отчаянным признанием своей вины. «Станут ли меня винить за пустые сиденья?» — нервно размышлял Мэтр д'Отель. В его обязанности входило провожать вновь прибывших на их места, но было ли его упущение в том, что кто-то не объявился?

— Семь? — пробормотал Схрон за Верхним Столом. — Все еще хуже становится! Где они, очень хотелось бы мне знать?

— Где-то еще, — с готовностью откликнулся Огдам.

— Что? Где-то еще? Но они просто не могут питаться где-то еще. Нет никакого «где-то еще».

Уши Мэтра д'Отеля силились услышать, о чем идет разговор. Не винили ли они его?

— Возможно, они вообще не питаются, — предположил Огдам.

— Что? — оскорбленно рявкнул Схрон. — Не питаются? Что вы имеете в виду?

— Э-э… возможно, они на диете.

Схватившись за голову, Схрон пронзительно завопил:

— Не смейте об этом говорить! Даже думать не смейте!

Если было что-то, что по-настоящему пугало его и раздражало, так это сидение на диете. Для Схрона это была подлинная пощечина. Умышленно отказываться от еды? Да это же просто извращение!