Патриция придвинула к ней пачку салфеток.

— Прекрати, Касс, хватит! Ты не из тех, кто сгибается под грузом обстоятельств. Ты не хнычешь ты борешься и побеждаешь.

— Боюсь, не в данном случае.

— В данном тоже! Ты не первая женщина, пострадавшая от незапланированной беременности, и, заметь, не последняя. Если ты считаешь, что совсем не готова нянчиться с малышом, есть ведь другие варианты. Можно отдать его на усыновление или.., сделать аборт.

— Варианты не для меня, — разрыдалась Касси, обняв руками живот.

— Тогда в чем дело? Бенедикт отказывается признать ребенка?

Раздражение и досада в голосе Патриции постепенно привели Касси в чувство. Она сделала мужественную попытку успокоиться.

— Нет, какой Бенедикт! При чем тут он! — Это не было правдой, потому что частично Бенедикт свою роль тут сыграл. — Это.., моя мама.

— Ой, солнышко! — Голос Патриции смягчился. — Я знаю, как тебе ее не хватает, особенно в теперешних обстоятельствах. Но ты не одна. У тебя есть я и Пан. Хотя мы никогда не сможем заменить ее, но на нас ты всегда можешь рассчитывать.

— Не в том дело. Это… — Опять поток слез. Отдышавшись, она продолжила:

— Ребенок должен родиться восьмого октября.

Патриция сочувственно хмыкнула.

— День рожденья твоей матери?

— Ну да. Не знаю, почему меня так это огорчает. Наоборот, это должно меня радовать, словно мама сверху наблюдает за мной. Словно это она дает мне дар новой жизни взамен себя. — Касси промокнула глаза и попыталась улыбнуться, глядя на изумленное лицо подруги. — Прекрати глядеть на меня как на сумасшедшую! Беременным разрешаются небольшие отклонения от нормы. Это в порядке вещей.

— Возможно. Последнее время ты постоянно находишься в состоянии стресса, весной всегда работы невпроворот, а тут теперь это. — Патриция на миг задумалась. — Может, тебе стоит немного отдохнуть от работы, взять коротенький отпуск?

Встретиться с Бенедиктом и разобраться с нынешней ситуацией. Как, думаешь, он воспримет новость?

— Никак. Я не собираюсь ему говорить.

— Не собираешься? Но он имеет право знать, Касси! Это его ребенок, и два родителя всегда лучше, чем один.

— От того, что я выросла без отца, я хуже не стала.

— Не глупи. Ты просто с малолетства научилась скрывать свою боль. Но это не оправдание лишать малыша отца. Хотя я его мало знаю, но Бенедикт Константине показался мне порядочным человеком, он из тех, кто готов признавать свои ошибки и достойно платить за них.

— Когда ему взбрело в голову заняться со мной сексом, он не слишком беспокоился о возможных последствиях своих ошибок.

— Вы оба виноваты, Касси. Позволь мне напомнить тебе, что, по твоему же признанию, ты сама вовремя его не оттолкнула.

— Ты права, — согласилась Касси. — Но все равно это его вина. Он был слишком.., он слишком сильно искушал меня, чтобы я могла отказать.

Патриция усмехнулась.

— Представляю, как все произошло. Соединение ваших с ним генов должно дать в результате прелестного младенца. Такого, которого он захочет признать, пусть он даже изначально терпеть детей не может. Ты просто обязана его известить, Касси.

Вернулись к тому, с чего начали!

— Ему я ничего говорить не буду, — тупо повторила Касси, — и ты тоже. Пойми меня правильно, Патриция. Все, что тут говорилось, не должно выйти за пределы этой комнаты.

— Слушай, я не собираюсь занимать целую страницу в «Сан-Франциско кроникл» под это сообщение, но секрет, однако, не из тех, которые можно долго хранить.

— У меня первая беременность. Возможно, живот будет не слишком заметен.

— Возможно. Но в следующий раз, когда Бенедикт опять появится в городе, что случится, скорее всего, во время летнего праздника Нунцио, у тебя будет уже месяцев шесть. На таком сроке любой заметит, что ты, как бы помягче выразиться, «в ожидании пополнения». И что тогда?

— Я возьму отпуск, а тебя оставлю разбираться с Нунцио.

— Я отвечаю за снабжение, а реклама и клиентура — по твоей части, Касси.

— Тогда я буду заниматься всем по телефону или через электронную почту.

— Ты бредишь! Нунцио ждет персонального подхода, твоего личного присутствия, как и раньше. Его траты дают ему право на это. Мы не можем позволить себе его разочаровывать. Тут дело не в тебе одной. Ты должна думать о будущем ребенка, а дети нынче недешевы.

— Чего ты мелешь, Патриция, у меня пока есть деньги.