—Слышь, Савельич? — Бутурлин распахнул дверь в кабинет зама. — Там внизу интересный мужик. Остановил патрульную машину, попросил прикурить…

—Бывает. — Заместитель был настроен философски. Бутурлин вернулся к задержанному у Пушки:

—Остановил патруль, а у самого под одеждой зажигалка в виде пистолета. Поручи переговорить. Только аккуратно! Через пару минут приведешь. Я хочу сам расспросить.

С Савельичем в кабинете сидели еще двое, вернувшиеся из мотеля. Все свои. Остальные фильтровали задержанных.

— Документы у него есть?

— Только бумага на английском — телефоны лондонских блядей. Фамилию молчит.

Бутурлин постоял у подоконника с кактусами. Они одни и могли существовать в активной никотиновой зоне РУОПа. Да еще календарь «Российского кредита» — кудрявая головка Мики Морозова кисти Серова смотрела со стены. Спросил с прохладцей:

—Из мотеля ничего нового?

—Нет.

Вернувшись к себе, постоял у телевизора. Очередной кандидат в президенты откровенно ржал в экран. На втором плане мелькнул глава «Центурионов» Тяглов со своими орлами — обеспечивал безопасность.

Бутурлин вырубил экран: «Уж лучше опять парткомы!»

Думать об этом не было сил.

С вечера доставили кейс «Джеймс Бонд», его обнаружили в кустах в проходном дворе недалеко от метро «Полянка». Кейс был практически пуст: очки, газета «Коммерсанта», несколько визитных карточек сопредседателя Совета директоров «Дромита»… Один из телохранителей Фонда, которого доставили в РУОП, с ходу опознал изготовленный на заказ стальной атташе-кейс Нисана Арабова. Руоповцы хотели предъявить кейс также брату погибшего или советнику, но ни того, ни другого найти не удалось. «Залегли на тюфяки…»

Бутурлину позвонили с Петровки. Из ДПЗ, где находился Туркмения.

Он ждал этого звонка:

— Ну?..

— Ничего не сказал…

— Черт!..

Комбинацию с линией поведения своего человека, сидевшего в камере ДПЗ вместе с Туркменией, они разрабатывали вместе.

—Туркмения уже готов был что-то передать… — Опер с Петровки был расстроен. — На кончике языка вертелось! В последнюю секунду замкнулся!

— Что делать? Приходится освобождать…

Бутурлин позвонил Савельеву:

— Где этот друг?

— Сейчас доставим. Ты сам-то его видел?

— Нет еще.

— Это Туманов. Афганец! И он же Жид.

— Нехорошо получилось…

— Я думаю, он у нас долго не задержится.

— Не удержим?

— Заберет МВД… Да! Тут еще небольшая неувязка: ребята, которых я посылал, с ним незнакомы. Ну и…

— Сильно?

— Как тебе сказать…

Через пару минут задержанный был в кабинете.

— Давно не виделись… — Бутурлин поднялся.

— Два года.

Афганец так и не справился с носовым кровотечением. Но это был пустяк по сравнению с тем, что выпало на долю его стороны в бандитской разборке — Нисана Арабова, Ковача, Мансура. То же угрожало и ему, если бы, сам того не ведая, его не спас на Пушке ментовский патруль.

— Вот сволочи, — искренне посочувствовал Бутурлин. — Я извиняюсь за них.

— Извинения — как спасибо. В стакан не нальешь.

— В таком виде тебя ни один следственный изолятор не примет… Хоть назад в Англию! Скажут: «В РУОПе избили!»

Туманов — с матовым лицом, маслеными глазами, вылитый афганец — держался насмешливо.

—В изолятор? Ты что, Бутурлин?

Он тянул время. Отставники-генералы МВД, ведавшие в Москве оружейным бизнесом, наверняка уже знали о его появлении.

Его бригада обеспечивала нормальное прохождение спортивного и охотничьего оружия, двигавшегося через Бельгию, Англию и Голландию. Так называемая русская мафия не посягала на роль крыши в международной торговле спортивным и охотничьим оружием.

В обмен Афганец мог рассчитывать на ответную поддержку.

—И все за то, что я попросил огоньку?

—Я расцениваю это как нападение на патрульную машину!

Бутурлин достал из стола зажигалку:

—«Дезерт-игл-толк»… «Орел пустыни». Супероружие. Личность твоя не установлена. Документов нет. Одни телефоны проституток… «Убить нельзя помиловать!»

Бутурлин знал, как поступит. Контакт с криминальными авторитетами был всегда продуктивен. Расширял оперативный кругозор. О многом можно было узнать из первых рук, высокое начальство никогда не упускало возможности такого общения. Поэтому в первую очередь следовало пресечь любую информацию об Афганце наверх.

— Давно у нас?

— Сегодня утром приехал.

— Как там, в Англии?

— Жить можно.

— Был сегодня в мотеле?

— Был.

— А фильтрация?

— Я ушел раньше…

Бутурлину позвонили, он лениво снял трубку. Потом так же неспешно ответил:

—Давай минут через двадцать…

Он опоздал. Информация прошла. Тумановым заинтересовались.

— Что у вас там за разборка была?

— Где?

— На Пушке.

— Ты понимаешь, Бутурлин, мне западло вот так с тобой об этом травить…