— Но… — Оби-Ван замолчал.

Он думал о том, сколько раз Анакин ослушивался приказов. Думал о несокрушимой верности Анакина к тому, кого он считал своим другом. Думал об опасности, которую представляет канцлер, если среди его советников прячется ситх…

Мастер Винду прав. Эту тайну Анакину доверить нельзя.

— Что же мне ему сказать?

— Ничего не говори. Я чувствую, как его окутывает тьма. Вас обоих.

— Как и все вокруг нас, — напомнил Кеноби. — Тьма коснулась всех нас, мастер Винду. Даже вас.

— Я прекрасно это знаю, Оби-Ван.

На секунду Кеноби увидел тень, замутившую измученное лицо корунского магистра. Затем Мейс отвернулся.

— Возможно, — продолжал Винду, — нам придется выступить против Палпатина.

— Выступить против…

— Если им управляет ситх, другого выхода, возможно, не существует.

Тело Оби-Вана разом потеряло чувствительность. Происходящее казалось нереальным. Беседа происходила где-то в другой реальности.

— Тебя здесь не было, — Мейс Винду без выражения разглядывал собственные ладони. — Ты вел бои на Внешних территориях. Ты не знаешь, на что это похоже — улаживать мелкие домашние свары жадных дураков и хапуг из Сената, иметь дело с постоянными циничными и безжалостными маневрами стремящегося к еще большей власти Палпатина. Канцлер отхватывает кусок за куском от нашей свободы и перевязывает раны крошечными лоскутами безопасности. А чего ради? Посмотри на планету, Оби-Ван! Мы отдали почти все… ну и как, безопасно тут?

У Кеноби сжалось сердце. Перед ним был не тот Мейс Винду, которого он знал и которым восхищался; как будто темный сгусток отравил не только Великую силу, но и Мейса, а возможно, заронил сомнения и вызвал разногласия среди членов Совета.

Тьма снаружи наиболее опасна, когда джедай ее подкрепляет тьмой внутри.

Оби-Ван боялся узнать, что по его возвращению дела только ухудшатся, но даже в самых мрачных фантазиях не предполагал, что дело обстоит настолько плохо.

— Мастер Винду… Мейс. Мы пойдем к учителю Йоде вместе, — твердо заявил Кеноби. — И втроем сумеем что-нибудь придумать. Обязательно. Вот увидите.

— Возможно, что уже слишком поздно.

— Возможно. Но возможно, и нет. Можно делать лишь то, что можно, Мейс. Один мудрый джедай сказал мне однажды: «Нам не обязательно побеждать. Все что нужно нам, это сражаться».

Лицо магистра с планету Харуун Кэл разгладилось, и когда Мейс взглянул Оби-Вану в глаза, уголки его губ дернулись, обещая когда-нибудь растянуться в улыбку — печальную, вымученную, но все же улыбку.

— Кажется, — медленно произнес Мейс Винду, — я позабыл о том джедае. Благодарю за напоминание.

— Это самое малое, что я мог сделать, — радостно подхватил Кеноби, хотя на сердце его остался неприятный осадок.

Воистину все меняется.

Сердце Анакина было готово выскочить из груди, но Скайуокер прилежно улыбался, кивал и пожимал руки — отчаянно стараясь пробиться сквозь толпу к знакомому роботу-секретарю с золотистым корпусом; дроид топтался позади сенаторов, вскинув в приветственном жесте манипуляторы.

Ее здесь не было. Почему ее здесь нет?

Должно быть, что-то случилось.

Анакин твердо знал, что с ней что-то произошло. Несчастный случай, болезнь или же она находилась в одном из тех зданий, что пострадали от падающих обломков… Может быть, она сейчас в ловушке, может быть, ранена, может быть, задыхается, зовет его, может быть, ее обступают языки пламени…

Прекрати, одернул Анакин сам себя. С ней все в порядке. Если бы что-то стряслось, он бы знал. Даже в самом дальнем уголке Внешних территорий он бы понял.

Так почему же ее здесь нет?

Что-то…

У Скайуокера перехватило дыхание. Он не мог дышать. Не мог думать.

Что-то изменилось? С ней?

В ней?

Он умудрился отделаться от липких влажных объятий Тундры Доумейи и настойчивых приглашений посетить его глубоководный особняк на Мон Каламари и увернулся от сенатора с Маластара Аск Аака.

Он стремился совсем к другому сенатору.

Р2-Д2 гудел, свистел и чирикал в свое удовольствие, когда Анакину наконец удалось высвободиться из толпы потных, хватающих его за разные части тела политиков. Ц-ЗПО возмущенно отворачивался от маленького астродроида.

— Ты преувеличиваешь! Перестань хвастать! На тебе нет ни царапины.

— Пъюти-фъютъ, би-un бип — несколько сконфуженно отозвался астромеханик.

Ц-ЗПО пропустил сквозь вокодер легкий статический разряд, звук напомнил неодобрительное фырканье.

— Вот в этом я согласен, тебе давно требуется настройка. И, если можно так выразиться, ванна.

— ЗПО…

Скайуокер подошел к роботу-секретарю, которого собрал в детской их с мамой дома на Татуине, роботу, который все его невеселое детство был ему помощником и другом, роботу, который служил любимой женщине…