— Мужчины, подобные тебе, нуждаются в особой заботе, за ними надо ухаживать, как за редкостными цветами. — Шарлотта попыталась улыбнуться. Она была еще очень слаба и не могла двигаться, но уже подобралась для прыжка — чувства ее не притупились, взгляд был устремлен на Чарли.

— А тебе не приходило в голову, что рано или поздно обман будет раскрыт?

— Неужели дети так важны для тебя, Чарльз? — Но она уже знала ответ — она видела, как он играл с Молли, Александрой и маленьким Джеймсом. — Тебе не нужны дети, чтобы наполнить жизнь, — у тебя есть работа. И есть мы — ты и я.

— До чего же это пустая жизнь. — Чарльз, с грустью посмотрел на нее. Как мало она знает о жизни вообще и о нем в частности! — Я предполагал подождать неделю-другую, прежде чем сказать тебе это… подождать, пока ты не встанешь на ноги.

Шарлотта поняла, что последует дальше, и печально смотрела на него. Она добивалась его так долго, так хотела его заполучить, она мечтала владеть им, словно он был уникальным бриллиантом.

— Я не хочу лгать, не хочу обманывать тебя, Шарлотта. Я ухожу от тебя. Спектакль окончен. Вернемся каждый к своей жизни, все отношения между нами отныне будут закончены — я не желаю больше видеться с тобой. Моими издательскими делами займется кто-нибудь другой, быть может, как прежде, твой отец, но это в общем-то не имеет никакого значения. Вернувшись в Лондон, я свяжусь с моим адвокатом.

— Но почему?.. Зачем ты делаешь это? — Шарлотта потянулась, хотела взять его за руку, но он резко отдернул руку. — Неужели это так фатально — что я не могу иметь ребенка?

— Можно не иметь детей, с этим я мог бы смириться, но я не могу смириться с ложью. Ты поймала меня в западню. Ты хотела обладать мной, хотела, чтобы я был твоей собственностью. Но меня нельзя купить, нельзя засадить ни в западню, ни в клетку, нельзя диктовать мне, что я должен писать. Я не ручная собачонка. Единственной нашей надеждой, единственным связующим звеном мог стать ребенок, но оказалось, ты его придумала, ты солгала… Я позвонил твоему отцу, сказал ему, что с тобой случилось, и он скоро будет здесь. Я подожду его, а потом уеду вместе с Ви и Джеймсом. Вайолет сказала, что ты можешь жить в их доме сколько захочешь, когда выйдешь из больницы. Отцу объясни все так, как считаешь нужным, но отныне у тебя нет мужа. Может, когда-нибудь ты еще поблагодаришь меня за это.

С этими словами Чарльз повернулся и вышел из палаты. На улице он остановился и устремил взгляд в небо. Шарлотты уже не было в его жизни, и ему казалось, что она никогда и не входила в нее. Он думал об Одри, и единственное, чего он хотел сейчас, — как можно скорее оказаться рядом с ней. Когда он стремительно вбежал в дом, это был уже не тот Чарльз, что несколько дней назад.

— Когда мы уезжаем? — кинулся он с вопросом к Ви.

Она недоуменно посмотрела на него.

— Я думала, ты захочешь подождать, когда появится отец Шарлотты.

— Он приезжает сегодня ночью и остановится в Канне, в гостинице «Карлтон».

— Ну что ж, тогда, я полагаю, мы сможем уехать четырехчасовым поездом. Я спрошу у Джеймса, — сказала Ви и затем осторожно добавила:

— Между прочим, звонила Одри. Она уже в Лондоне. — Он кивнул, взгляд его был прикован к ее глазам. — Она просила передать тебе привет. — Он снова кивнул и тут же вышел из комнаты.

К Шарлотте он больше не зашел, а с ее отцом поговорил по телефону. Разговор был коротким, Чарльзу показалось, что Шарлотта сказала отцу, что у нее был выкидыш и удаление аппендикса, но Чарльз ничего не стал ему говорить. Это ее проблема. Она солгала, пусть сама и объясняет ему.

А у него в мыслях было только одно — поскорее увидеть Одри и убедить ее, что не такой уж он безнадежный дурак.

Чарльз понимал: вполне может оказаться, что она не захочет принять его. Но это была уже другая проблема.

Чарльз возвращался в Лондон ночным поездом вместе с Ви, Джеймсом, детьми и няньками в трех отдельных купе.

— Может быть, сначала заглянешь к нам? — Леди Ви вопросительно смотрела на Чарльза. Она держала за руку Александру, а Джеймс помогал сортировать багаж.

Чарльз словно только и ждал этого вопроса: да, конечно, он с удовольствием к ним заглянет. Он будто даже помолодел за минувшую ночь. И Ви пожалела его. Он пережил страшное потрясение в последние два дня, она понимала это и видела, как он страдал.

Джеймс мирно спал, а они с Чарльзом проговорили далеко за полночь, и он признался Ви, как мечтал о ребенке. Леди Ви была даже несколько удивлена этим, ей всегда казалось, что больше всего Чарльз ценит свободную, не обремененную заботами жизнь, ей и в голову не приходило, что он захочет взвалить на себя бремя отцовства. Но, по-видимому, это стало бы для него единственным утешением в жизни с Шарлоттой.

— Она, конечно, согласится на развод? — Леди Ви считала, что теперь, когда Чарли уличил Шарлотту в такой лжи, она проявит благоразумие, но Чарли с хмурым видом покачал головой.

— Она католичка.

Брови у Ви полезли вверх.

— Но ведь именно этим она объясняла свой отказ сделать аборт! — возмутилась Ви. — Неужели она может всерьез приводить этот довод и теперь? Обманом женила тебя на себе и теперь пользуется тем же оружием, чтобы удержать тебя!

— Все так, но она говорит, что не даст согласия на развод, твердит, какие грандиозные у нее планы относительно моей карьеры. — Чарльз тяжело вздохнул. Шарлотта сказала ему, что им обоим понадобится какое-то время, чтобы все обдумать; она поправится, вернется в Лондон и надеется, что со временем увидится с ним.