Таньку в тот же день выпустили из милиции под подписку, и она спокойно вернулась на работу. Уволилась и перешла в другую больницу — причем ее совсем не остановило то, что новое место работы было в двух шагах от детдома, где жили теперь ее малыши.

Прошел слушок, что мужа она ненавидела, потому и детей его воспитывать не захотела.

Мы Таньку дружно вычеркнули из своей жизни, при встрече не стеснялись спросить, не болит ли у нее за детей сердце? Та лишь пожимала плечами с непроницаемым лицом. Детям, кстати, несказанно повезло — их удочерила семейная пара из Калифорнии.

Есть все же Бог на свете.

Я часто вижу Садченку в городе — уверенную, веселую, частенько с кавалерами. И я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не проклясть ее. Я за своего кота и то больше переживаю, чем эта мамаша — за родных дочерей.

Поэтому — то, вспомнив тех несчастных детишек, я и неслась теперь к директорскому кабинету, чтобы вызволить мерзавку Настю.

По всему второму этажу раздавался трубный рев. «Бьют кого-то тут, что ли», — мельком подумала я на бегу. Ага, вот она и табличка с надписью «Директор».

Я без стука ввалилась в кабинет и обнаружила интересную картину. Мерзавка Настя горько рыдала, сидя на диване, около нее мельтешили две женщины с раздраженными лицами. Я сходу просекла ситуацию, нацепила на лицо фейс великосветской дамы и аристократично — строгим тоном молвила:

— Что тут происходит? Почему моя племянница эээ… в таком состоянии?

Настя, на секунду прервала рев, оторвала ладошки от лица, узрела меня и рванулась с дивана.

— Тетя Маша, — взахлеб рыдала она, обхватив мои колени мертвой хваткой. — Заберите меня к себе! Я слушаться буду! Честно — честно!

— Тихо, не реви, возьму, — погладила я ее по светлой головенке и вопросительно посмотрела на присутствующих дам. — Итак, что происходит?

— Я из социального попечительства, — хмуро сказала усталая женщина со скрученными узелком волосами. — Мать девочки в …

— Да тихо вы! — прошипела я, показав глазами на ребенка. — Знаю я, что мать девочки… в командировке.

Дамы переглянулись и та, что с узелком на голове неуверенно подтвердила:

— Да, в командировке.

— Я ее тетя, я ее забираю, — безапелляционно сказала я.

Узелок вздохнула:

— Я ведь на работе, девушка. У меня предписание — доставить девочку в детдом. Завтра подойдете в комитет, разберемся, тогда и заберете племянницу.

Настя, услышав это, заревела еще отчаяннее:

— Не пойду я… в детдом…! — рыдания душили ее, она аж икать стала.

— Хорошо, пойдемте, я вас провожу, — кивнула я Узелку.

Потом подхватила Настю на руки и вышла из кабинета.

— Тетя Маша, — захлебывалась ревом девчонка. — Я тебе мешать совсем не буду, сяду в уголок и буду задачки решать, ты меня не увидишь и не услышишь!

— Ты чего такая тяжелая? — недовольно спросила я, шагая по школьному коридору.

— Это ик! сапоги! — проревела она.

Я скосила глаза — точно, на ней были тяжеленные даже на вид сапоги с кучей заклепок и здоровенной платформе.

— Учиться буду на одни пятерки!!! — голосила тем временем Настя.

— Врешь! — усомнилась я.

— Не вру! Правда-правда!

Сзади меня семенила Узелок и тараторила:

— Вы же должны понимать… Я вам всей душой сочувствую, однако…

На первом этаже перед самыми входными дверями я ловко втолкнула ее какой-то пустующий класс и сказала:

— Женщина, в детдом я девчонку не отдам. Сами понимаете, это не по-людски. Давайте так — я вам дам денег, а вы что — нибудь придумаете.

— Да как вы смеете! — возмутилась она.

Я посадила притихшую Настю на соседнюю парту, достала из кошелька три тысячных бумажки и положила на стол около Узелка.

— Женщина, — сказала я, нервно стуча кончиком косы по коленке. — Давайте так — я вам помогу, а вы мне. У меня сложная ситуация, а у вас — маленькая зарплата. Так что давайте сделаем так, чтобы и вам и мне было хорошо. Все мы люди и должны помогать друг другу кто чем может, не так ли?

Узелок неуверенно захлопала на удивление длинными ресницами и с сомнением поглядела на тысячные купюры.

— Но, понимаете, — уже нормальным тоном сказала она. — С меня ведь спросят, куда я девочку дела и все такое.

Я вздохнула, залезла в кошелек и добавила еще пару купюр.

— Ну хорошо, — сдалась она. — Только вы напишите мне расписку с указанием паспортных данных.

Я незамедлительно устроилась за партой с ручкой в руках, Узелок выдала мне бланк и ненавязчиво спросила: