Почти рассвело, когда она вышла в коридор. За столом возле ее комнаты сидела усталая медсестра. Заметив Хелен, она выпрямилась и спросила:

— Что-нибудь не так, мисс Гэллоуэй? Хелен улыбнулась:

— Нет, но я решила уехать. Лимузин придет через несколько минут.

Медсестра окончательно проснулась.

— Уехать? Так ведь еще пять часов утра. Вы не можете сейчас уехать.

— Здесь не тюрьма, мисс Дженкинс. Я могу уйти, когда захочу, — мягко сказала Хелен.

— Конечно, но вам… лучше сначала спросить доктора Вульфа. Хотите, я ему позвоню?

В этом нет надобности. Я уже все решила. Я пришлю кого-нибудь за своими вещами. Прощайте, мисс Дженкинс.

Мягко улыбнувшись, Хелен повернулась и пошла по коридору в холл, за стеклянными дверями которого уже виднелись горящие фары лимузина. Охранник уставился на нее с нескрываемым любопытством, но задержать не попытался. Она бросила письма в почтовый ящик и навсегда покинула «Эвергрин».

Новый день уже разгорался на горизонте, когда Хелен отпустила водителя и вошла в дом на ранчо. Она сразу почувствовала знакомый запах сушеных трав и горячего дерева. Так приятно было оказаться дома, под прикрытием прочных стен единственного места, где она была счастлива! Проходя по тихим комнатам, она прихватила бутылку виски и направилась к спальне.

Солнце уже пробивалось сквозь бамбуковые занавески, раскрашивая белые стены в мягкие розовые и желтые цвета. В чистом утреннем свете все казалось чистым и свежим. Она чувствовала присутствие Сета где-то рядом, но уже не испытывала боли, только глубокую ясность.

Хелен села на край кровати, поставила бутылку на столик и принялась рыться в ящике в поисках валиума. Она не испытывала ни малейшего страха, глотая одну за другой таблетки, оставшиеся в флаконе и запивая их виски. Потом потянулась к фотографии Сета в рамке, заглянула в любимые глаза и тихо, с мольбой попросила его прийти за ней.

По мере того как солнце поднималось все выше и выше, она яснее ощущала, что его присутствие накрывает ее, подобно теплому одеялу — мягкому, ласковому, любящему. Вся боль исчезла, и маленькая одинокая девочка, живущая в уголке ее сознания, наконец-то успокоилась.

Взмокшая от изнуряющей жары Диана вылезла из пыхтящего автобуса возле здания студии и с облегчением вздохнула, войдя в прохладное фойе. Люди вокруг нее торопились к лифтам, чтобы поскорей попасть в свои офисы, она же двигалась медленно, с ужасом думая еще об одном дне в гаком жутком напряжении.

Пока она не получала никакого официального уведомления насчет ее положения на канале. У нее не отобрали кабинет, но работы продюсера ей не поручали. Эд Блейк с наслаждением засаживал ее за подготовку скучнейших проектов, и она представления не имела, как долго это будет длиться, когда начальство решит ее судьбу.

Напряженное ожидание все больше действовало ей на нервы. Она постоянно раздражалась, срывалась на Майкле и Кэрри, а потом ругала себя. Иногда ей приходила в голову мысль уйти с работы и направить свою жизнь в какое-нибудь новое русло, но разум всегда брал верх. Она любила свою работу и помнила, сколько тяжелых лет у нее ушло на преодоление барьеров дискриминации по половому признаку. Без борьбы она не собиралась сдаваться.

Выйдя из лифта, Диана направилась прямиком в свой кабинет, обходя толпу, собравшуюся у кофейного автомата. После постигшего ее позора она старалась держаться обособленно. Ей казалось, что коллеги сторонятся ее, словно боясь, что общение с ней бросит тень на их собственную карьеру.

Оказавшись в кабинете, она с облегчением вздохнула, но через минуту в дверь влетела возбужденная Энджи. В руке она держала скомканный листок бумаги.

— Это только что пришло в офис. Я подумала, ты захочешь поскорее прочитать…

Диану сразу охватило тяжелое предчувствие. Она взяла листок и быстро прочитала сообщение. Потом прислонилась к стене и глухо застонала, схватившись за сердце.

— Диана, сядь, а то упадешь.

Диана закрыла ладонью рот, чтобы заглушить стоны, и, шатаясь, добралась до кресла.

— Хелен умерла. Хелен умерла…

Она повторяла эти слова снова и снова, но боялась понять их значение.

— Успокойся, дорогая. Хочешь, я позвоню Майклу? Диана слабо покачала головой.

— Нет, не надо. Я уже пришла в себя. — Слезы ручьем текли по ее щекам. — Я просто поверить не могу, что она умерла.

— Господи, мне так жаль, — прошептала Энджи. — Могу я что-нибудь сделать для тебя?

— Я бы хотела несколько минут побыть одна. Энджи кивнула:

— Конечно. Я буду рядом. Позови, если понадоблюсь.

Оставшись одна, Диана закрыла лицо ладонями и зарыдала. Так много предстояло сделать — позвонить Ретте Грин и узнать печальные подробности, известить Рейчел и Гасси, чтобы они подготовились к перелету в Калифорнию. Но в данный момент она могла только плакать и вспоминать Хелен.

Рейчел проталкивалась сквозь толпу в аэропорту Кеннеди, каждые несколько секунд взглядывая на часы. По дороге в аэропорт были сплошные пробки, и она опаздывала на встречу с Дианой. Сердце колотилось. Она пробилась сквозь группу японских туристов и побежала.