Его руки упали, он молча смотрел на нее.

— Так вот почему ты ко мне вернулась? Твой муж отказался воспитывать чужого ребенка?

— Нет, я вернулась, потому что люблю тебя. Но даже если бы ты меня прогнал, я все равно сказала бы тебе о ребенке. После смерти Хелен я поняла, что не смогу скрыть от тебя его существование. Жизнь слишком хрупка, чтобы играть такими вещами.

Тони ласково улыбнулся и привлек ее к себе.

— Я люблю тебя, Гасси. Скажи, ты наконец разведешься с Ричардом? Ты позволишь мне быть отцом моему собственному ребенку?

— Да, — коротко ответила Гасси, вдруг почувствовав дивный покой и умиротворение. Наконец-то она поняла, что значит любить и доверять.

На следующий день Диана вышла из лифта на двенадцатом этаже студии и направилась к офису Хауи Блюменталя, старшего вице-президента. Она шла по коридору, не переставая удивляться, что он согласился принять ее: руководители канала исключительно редко общались со своими подчиненными напрямую.

— Входите, миссис Кейси, — пригласила ее секретарша. — Мистер Блюменталь вас ждет.

Когда Диана вошла в роскошный кабинет, Хауи Блюменталь сидел за письменным столом и приветливо улыбался. Его лысина сияла в лучах солнца, которые проникали сквозь высокие окна.

— Добрый день, Диана, — сказал он, поднимаясь и протягивая руку.

— Здравствуйте, Хауи. Спасибо, что вы меня так быстро приняли.

Он пожал ей руку и показал на кожаное кресло.

— Садитесь. Эд Блейк придет с минуты на минуту.

Диана едва не поперхнулась, но послушно села в кресло и сложила руки на коленях. Это надо же быть такой наивной — решить, что Блюменталь захочет поговорить с ней без Блейка! А она еще так гордилась собой, когда обратилась к нему напрямую. Теперь же она чувствовала себя полной идиоткой.

В этот момент в кабинет вошел Эд Блейк. Обворожительно улыбаясь, он поздоровался с Блюменталем, но, когда повернулся к Диане, глаза его стали злыми и враждебными.

— Вот это сюрприз, Диана! — резко бросил он и уселся в кресло поближе к Блюменталю. — А я думал, ты еще в Калифорнии.

— Я вернулась сегодня, — сказала Диана, и даже ей самой ее голос показался напряженным. Эд внимательно наблюдал за ней, как будто выжидал момент, когда можно будет броситься в атаку.

— Я ненавижу торопиться, — сказал Блюменталь, — но у меня через несколько минут совещание. О чем вы хотели поговорить, Диана?

Диана всю ночь репетировала свою речь, но сейчас не могла вспомнить ни слова. Она совсем растерялась, бросив взгляд на Эда: он показался ей похожим на гиену, пускающую слюни над падалью.

Но выбора у нее не было.

— Я уверена, что вы слышали о самоубийстве Хелен Гэллоуэй, — наконец сказала она. — Так вот, перед смертью Хелен отправила письмо в полицию Хайяниса, в котором призналась в убийстве, совершенном ею двенадцать лет назад. Все это появится в прессе не сегодня-завтра.

— Очень интересно, — нетерпеливо перебил Эд. — Но какое, черт возьми, это имеет к нам отношение?

— Я была в Хайянисе вместе с Хелен в ту ночь. И помогла спрятать тело в заброшенном колодце.

Блюменталь нахмурился:

— Диана, вы только что признались в преступлении!

— Я понимаю, Хауи, но я практически уверена, что меня не отдадут под суд. Проблема в одном — в прессе. Я окажусь в центре скандала.

Эд наклонился вперед.

— Только этого нам не хватало! Часть грязи неизбежно достанется каналу. Надеюсь, ты понимаешь, насколько это серьезное дело?

Подавив отвращение, Диана заставила себя смотреть прямо в его глаза, полные торжествующей злобы.

— Именно потому я сюда и пришла, Эд. У меня есть предложение, которое поможет нам избежать большой части неблагоприятной прессы.

— И у меня есть, — фыркнул Эд. — Если ты немедленно уволишься, мы будем избавлены от всего этого дерьма.

Диана взглянула на Блюменталя, молча умоляя его вмешаться. Неужели на этот раз Эд ее все-таки одолеет? Он умел использовать в своих интересах любую ситуацию, а она сейчас дала ему великолепный предлог, чтобы от нее избавиться.

Но тут Блюменталь откашлялся и сказал:

— Это предложение несколько преждевременно, Эд. Я хочу послушать Диану.

Эд хотел что-то возразить, но передумал и одарил Блюменталя одной из своих масленых улыбок.

— Разумеется. Наверное, я поторопился. Давай, Диана, посвяти нас в детали твоего предложения.

Оказавшись в центре внимания, Диана еще больше перепугалась. Ладони вспотели, в горле раздражающе щекотало. Внезапно все, чего она добилась в жизни, повисло на тонкой ниточке. Если она сейчас проиграет, ее карьера превратится в кучу обгорелых головешек, а Эд Блейк получит ни с чем не сравнимое удовольствие.