· с его точки зрения было бы лучше, если бы террористы не заснули под воздействием газа, а произвели бы взрыв мощной бомбы в зале бывшего ДК “Шарикоподшипника” и тогда количество жертв “Норд-Оста” было бы многократно больше и горе посетило бы ещё множество других семей, чьи близкие были спасены тогда спецназом.

· либо затянувшийся (при отсутствии штурма) “Норд-Ост” стал бы детонатором куда более кровавых и крупномасштабных событий, чем он был в действительности.

[197] Тут Г.Х.Попову явно не хватает самокритичности: будучи одним из активистов “демократизаторов”, он принадлежит к числу тех, кто, не спрашивая трудящихся, и даже вопреки их мнению открыл дорогу многому злу, в том числе и этой войне.

[198] У самих террористов, кроме тактического плана захвата школы, ничего не было. Но действовали они в русле объемлющего, многоходового сценария, о котором есть и иные мнения, отличные от мнения Г.Х.Попова. Так сайт www.newsru.com сообщает следующее:

«Осетинские милиционеры убеждены, что трагедия в Беслане была лишь первым этапом в тщательно спланированной лидерами террористов широкомасштабной диверсионной акции. Её задачей-минимум было разжигание старого осетино-ингушского конфликта, задачей-максимум — война на всём Северном Кавказе.

Участники расследования теракта уверены: банде “Полковника” (его личность, кстати, точно пока так и не установлена) с самого начала отводилась роль пушечного мяса в масштабной акции, организованной Шамилем Басаевым. Оказавшиеся в заложниках дети были обречены, поскольку школу захватили не переговорщики, как это было в случае с “Норд-Остом”, а смертники. Хотя сами смертники могли и не догадываться о своей роли, пишет газета “Коммерсант” (номер от 13.09.2004 г., адрес статьи в интернете:.

“У них задача была — отвлечь федералов от Чечни, вынудив их работать на два фронта”, — почти дословно эту фразу повторяли чуть не все местные силовики. Их требования о выводе войск из Чечни, освобождении боевиков, арестованных за нападение на Ингушетию, были заведомо невыполнимы и выдвигались лишь для того, чтобы привлечь побольше внимания к своей акции, а заодно оттянуть время. Да и некоторые заложники утверждают, что когда Полковник говорил с кем-то по телефону, то произнёс такую фразу: “Мы свою часть выполнили, теперь ваша очередь”. Но развязка наступила раньше, чем предполагали бандиты, утверждает “Коммерсант” (выделено нами при цитировании).

На проходящих по всей республике собраниях, митингах, похоронных процессиях работают пропагандисты (оперативники считают их басаевскими агентами, но претензий им сейчас предъявить нельзя), призывающие народ к мести. Люди во всем винят ингушей, власти и президента Северной Осетии Александра Дзасохова. Общественный вердикт уже вынесен: “Он — не мужчина”. На Кавказе это равносильно приговору.

Сейчас осетины убеждены, что их предали власти всех уровней. Осталось найти конкретных виновников и отомстить. Осетинские оперативники считают, что завершающий этап широкомасштабной диверсии, организованной лидерами исламских экстремистов, уже близок. Потерявшие своих близких люди вот-вот готовы взяться за оружие. И мстить они собираются в первую очередь своим соседям-ингушам.

Антиингушские настроения разжигаются в республике планомерно и профессионально. “Вы слышали байку о том, что взрывчатку и оружие в школу завезли ещё летом ингуши-шабашники? — рассказал один из оперативников. — Сегодня уже точно установлено, что всё оружие и взрывчатку террористы привезли с собой, а полы они вскрывали для того, чтобы осмотреть подвальную часть здания, через которую теоретически мог ворваться спецназ. Однако история про пособников-шабашников пересказывается на разные лады до сих пор”.

Кроме того, в Беслане до сих пор убеждены, что террористов добровольно привёз из Хурикау “продажный ингушский милиционер” Усман Гуражев. И это несмотря на то, что чекисты проверили участкового вдоль и поперёк и только после этого отпустили за непричастностью.

Активно обсуждается и массовое бегство североосетинских ингушей, якобы происходившее накануне захвата школы. “Они бежали отсюда, оставляя своих женщин, детей и стариков. Знали, что детей мы трогать не будем, — вспоминает таксист-частник Алан. — Я один только в Хурикау четыре рейса тогда сделал”. По мнению Алана, все бесланские ингуши знали о готовящемся теракте, но ни один из них не захотел предупредить соседей.

О том, что кто-то из ингушских переселенцев убежал на родину перед терактом, в милиции не знают.

“После того как всё случилось, многие ингуши действительно решили на время покинуть нашу республику, — объяснили в бесланском РОВД. — Но так бы поступил на их месте любой осторожный человек. Ведь после такого жуткого теракта действительно можно угодить под горячую руку по национальному признаку”.

“Мы ищем провокаторов, которые фактически призывают народ к войне, распространяя крайне опасные в такой ситуации слухи, но пока безрезультатно. Ведь выйти на первоисточник той или иной дезы практически невозможно, никто же не признается, что выдумал историю об очередном зверстве сам и специально запустил её в массы. А время уходит, обстановка накаляется с каждым днём” (выделено нами при цитировании), — заявили изданию “Коммерсант” в бесланском РОВД» (приведено по публикации 13 сентября 2004 г. “Теракт в Беслане был лишь первым этапом террористической акции” на сайте www.newsru.com).