Остается вопрос: что делать, если эта сестрица не объявится? У Николая в любой момент может начаться наркотическая ломка. Не врача же ему тогда вызывать…

Время уже давно перевалило за полночь, когда раздался телефонный звонок. Иван схватил трубку первым и нажал на кнопку громкой связи, чтобы мы тоже имели возможность слышать.

— Нашли? Она подтверждает личность?

— Да, подтверждает. Вполне приличная женщина. Приехала на очкастом «Мерседесе». Она старше брата на пятнадцать лет и после ранней смерти родительницы заменяет ему мать. Сейчас сестра рыдает в гостиной, сует пачку долларов и умоляет отпустить поганца. Если отец узнает о наркотиках и о том, что сынуля промышляет воровством, то скрутит ему шею собственноручно. Анжела Коростышева — в девичестве Паливодова — клянется отправить брата на принудительное лечение. Что нам делать? Отпускать?

Иван окинул вопросительным взглядом присутствующих. А я ответила за всех:

— Скажи ей, пусть отпускают. Не хочется усложнять себе жизнь конфликтом с правоохранительными органами. К тому же благодаря Караюшкусу мы теперь знаем имя настоящего убийцы. Парень, скорее всего, ни при чем.

— Может, все же не торопиться? — предостерег Борис. — Посидел бы в подвале до вашего возвращения. Вдруг этот Верещагин нанял наркомана вместо киллера.

— Брось, — фыркнула я, — неужто у депутата денег не нашлось на оплату услуг профессионала. Да и к тому же Верещагин знает, что меня сейчас нет в стране. Я сама ему об этом писала по электронной почте. Нужно отпускать парня.

По прилете в родном аэропорту нас поджидал Генералов на своем «Ниссане». Других водителей нам из Лос-Анджелеса просто не удалось вызвонить, а связываться с таксистами мы уже как-то поотвыкли.

С трудом запихнув в багажник наш немереный багаж, увеличенный Ларискиными стараниями как минимум вдвое, мы выдвинулись в город, и практически сразу на мой мобильник перезвонил Оглоедов.

— Долетели?

— Да, уже едем, — ответила я. — Приезжайте с Антониной ко мне, будем все вместе решать, что дальше делать. Открылись новые обстоятельства…

— Я уже знаю, Марина нам звонила. Только, по-моему, наркоман тут ни при чем.

— Мы тоже так думаем. Но один человек в Штатах натолкнул на интересную мысль, и теперь мы, кажется, знаем, кто стоит за всеми моими бедами. Так что, давайте подтягивайтесь в коттедж.

— Чуть попозже. Нам гостиный гарнитур везут. Сейчас доставят, и мы сразу выезжаем.

Я нажала отбой, а Лариска тут же полюбопытствовала:

— Антонине везут мебель?

— Да, ждут с минуты на минуту.

— А почему бы нам к ним не заехать? Все равно ведь по дороге. Купим шампанского, отметим наше благополучное приземление, а заодно и на новую мебель побрызгаем, чтоб служила долго.

— Правильно, — незамедлительно поддержал предложение Иван. Мысль о шампанском явно пришлась ему по вкусу.

— Но гостиный гарнитур еще не привезли, — напомнила я.

— Но ты же сама сказала, что его доставят с минуты на минуту. А нам езды не менее получаса, — не собиралась отступать Лариска.

Спорить с ней мне не хотелось. Напротив, самой было жутко интересно взглянуть на приобретения Антонины. Тем более что, кроме гостиной, ей уже привезли кухню и спальню. Только вот как-то неудобно напрягать Генералова. Но сам главный редактор тут же заверил, что никуда не торопится, и мы можем располагать его колесами по своему усмотрению.

Вскоре наш перегруженный поклажей «Ниссан» вкатил в небольшой уютный дворик. Кармашек возле нужного подъезда был занят грязным грузовиком, из которого бомжеватого вида дядьки лениво выволакивали мебель. Разгрузочными работами деловито руководил молодой человек, чем-то напоминающий кузнечика. Природа наградила его непропорционально длинными конечностями и сутулой спиной, а пружинистая походка с лихвой довершала сходство с прыгучим насекомым. «Осторожней, бараны, — деловито покрикивал он, — не картошку разгружаете».

Мы выбрались из машины, и я с удивлением окинула взглядом выставленную на асфальт мебель. Обтерханный мягкий уголок и неказистый сервант, судя по всему, приобрели задолго до начала девяностых. Обеденный стол нахально отличается по цвету от серванта. Его некогда полированную поверхность украшают темные круги от горячих чашек. А уж телевизионная тумба… Ее, по всей видимости, сколотил из обрезков ДСП какой-то безрукий самоделкин.

— Наверное, это не Антонинина мебель, — тихонько поделилась умной мыслью Лариска, тоже успевшая оценить «антикварную» красоту.

Один из грузчиков, успевший втащить кресло в подъезд, крикнул оттуда:

— Этаж-то какой?

— Седьмой, — проорал в ответ «кузнечик», — пятьдесят седьмая квартира. Подожди меня. — Он, подхватив второе кресло, скрылся в проеме парадного.

Мы недоуменно переглянулись. Кажется, в мое отсутствие у Антонины поехала крыша, причем на пару с Оглоедовым. Только с очень больной головой можно было прикупить такой, с позволения сказать, гостиный гарнитурчик.

Генералов не рискнул бросить машину в незнакомом дворе и остался ее сторожить. А мы зашли в подъезд и подождали пассажирский лифт, поскольку в грузовой кабине наверх поехали кресла в сопровождении «кузнечика» и грузчика. Пока мы поднимались, Иван осторожно предположил: