— Джанет? — позвала Андреа, но получила в ответ лишь ледяной взгляд, и, прежде чем она успела о чем-либо спросить, миссис Кэган захлопнула двери машины перед ее носом.

«Скорая» с воем отъехала от дома. Андреа осторожно шагнула к оставшимся на крыльце подросткам, глядя на своего сына, который стоял сгорбившись. Руки его дрожали.

— Что такое? — требовательно спросила она. — Что произошло?

Томми быстро и резко ответил, прежде чем Эван успел что-либо сказать:

— Мы строили в лесу крепость, и внезапно Ленни как-то странно начал себя вести. Он был совершенно нормальный и вдруг застыл как вкопанный.

Миллер-младший зло посмотрел на Эвана и свою сестру.

— Ведь так, ребята?

Кейли ничего не ответила. Ее лицо распухло от слез.

— Эван, что случилось? — Андреа наклонилась, чтобы посмотреть сыну прямо в глаза. — Мне нужна правда.

Он монотонным голосом отчеканил:

— Я не знаю. Я не помню.

— Что-то произошло. Это я точно знаю. Иначе отчего бы он стал таким? — не отставала мать.

— Я… — Эван выталкивал из груди слова, будто они были свинцовые, — у меня в это время снова было затмение.

Андреа покачала головой. Она начинала злиться. Не в первый раз Эван притворялся, будто у него были провалы в памяти, чтобы избежать нежелательных расспросов, и она думала, что он уже это перерос. Он никогда ей не лгал, если дело было серьезным.

— Не пытайся прикидываться! — Но, сказав это, она вдруг поняла, что на этот раз ее сын абсолютно честен. В его взгляде была полная беспомощность. В глазах стояли слезы. Он словно искал в ее глазах ответ, которого там не было. Она не видела его таким несчастным с тех пор, как ему исполнилось семь, со дня смерти его отца, и ей захотелось прижать его к себе и защитить от всех опасностей.

— О, Эван, — вздохнула она… — Ты ведь говоришь правду, не так ли? — Ее сын медленно покачал головой, будто ему было стыдно за то, что он ничего не помнил.

Андреа села на краешек кресла в кабинете доктора Редфилда и сложила руки вместе.

Он говорил с ней своим обычным спокойным тоном, но она почти не слушала. Она вспоминала день, когда была здесь в последний раз, незадолго до девятилетия Эвана. Тогда Андреа была уверена, что больше не увидит это ужасное здание изнутри.

— Вы же пообещали, что у него не будет больше этих ужасных помутнений памяти.

Редфилд помолчал секунду, прежде чем ответить ей.

— Понимаете ли, Андреа, это не совсем так. — Он посмотрел на медицинскую карту Эвана, лежавшую открытой на его столе. — Я говорил, что, возможно, у него не будет больше помутнений. Вы должны помнить, что его «эпизоды» в семилетнем возрасте были связаны с отцом. То, что они снова повторились, может означать, что в его жизни случился новый стресс.

У доктора поседели виски, и он носил очки в тонкой оправе. Андреа подумала, что он почти не изменился.

— И что самое интересное, это случилось в то же самое время, что и инцидент с этим Ленни Кэганом. Они друзья, и здесь явно существует какая-то связь.

— Бедный Ленни, — вздохнула Андреа. — Как он?

— С ним случился приступ кататонии. По существу, его разум отключился на несколько часов. Это вроде эквивалента сработавшего в мозгу предохранителя. Сознание отключается, вместо того чтобы реагировать на ситуацию, которую не может осилить. Такое случалось с людьми, которые были свидетелями катастроф или пережили что-то ужасное. К счастью, Ленни хорошо реагирует на лечение, и мы скорее всего выпишем его через несколько дней.

Редфилд вздохнул.

— Хотя он и отказывается рассказать о том, что случилось тогда в лесу.

— Вы ведь не думаете, что… — от слов, которые Андреа собиралась сказать, внутри ее все перевернулось, — … кто-то мог над ними… надругаться?

— Этого мы точно не знаем, но такая возможность существует. Я бы хотел сделать кое-что, что могло бы разблокировать память Эвана о том дне в лесу. Вы не будете против, если я попробую?

— А что, если он скрывает нечто ужасное, отчего все может стать еще хуже?

Редфилд снял очки и внимательно посмотрел на нее.

— Андреа, шесть лет назад у Эвана были катастрофические провалы в памяти, вызванные одной лишь причиной — отсутствием отца в его жизни. Если мы не уничтожим этот рецидив в зародыше, то все начнется снова. Есть вероятность развития инцидента в настоящий, полноценный психоз…

И тогда Эван окажется в клинике. Невысказанные слова повисли в воздухе.

Больше всего Андреа боялась потерять сына так же, как она потеряла своего мужа. Она кивнула.